Мамай пошел к Рязани. Может он хотел наказать Олега, а возможно оттуда легче было до Москвы добраться. Но впервые люди могли представить себе, как все было в старину, а сами не только гари и копоти дохнули, но и почувствовали на своей шкуре, как это и когда бывало. Затрепетали они, поняли, что татары могут быть не так сильны, но еще много чего могут, скорее всего, этот самозванец, который не был рожден ханом, а только пытался им стать, повторит Батыевы кошмары. Ему еще доказать нужно, что он на многое годится.

      Мрачный и воинственный князь Дмитрий в своей Москве слушал рассказ о походе Мамая на Рязань. Что-то заставило его повернуть голову к княгине. Он узрел, как затрепетала Евдокия, какой нечастной и одинокой она ему показалась в тот момент, словно какая-то жуткая сила подкосила ее. А ведь когда Ольгерд у них под стенами Кремля стоял, она была спокойна и мужественна, многие мужи могли ей позавидовать. И все потому, что литвины были там своими, что плен их не так страшен оказался. Разве за эти годы они не привыкли быть пленницами родных и двоюродных братьев, да и у собственных мужей все время оставались в плену. А татары оставались противными, непонятными, чужими. Беда, шедшая от них, тот огонь, который они разбрасывали, казался магическим кошмаром, от которого невозможно было спастись.

      Что-то в сознании Дмитрия перевернулось, он понимал, что Мамай его собирается устрашить, не Олег Рязанский ему нужен, а именно Дмитрий. Тогда он и понял, что надо подниматься, только так и можно достойно и по-настоящему ответить. Если они во Владимире перед Мурзой не прогнулись, первый шаг сделали, то теперь не могут и не должны отступать. Не будет такого никогда.

      Боброк и митрополит появились по первому зову. Тогда, прежде чем о чем-то сказать, он повернулся к жене, и кажется, говорил для нее, а не для них:

      – Я должен выйти к Коломне.

      Воцарилась тишина, ее можно было назвать мертвой. Слышно было, как тяжело вздохнула княгиня. Но Боброк уже заговорил о чем-то, они поддержали его и стали говорить о том, что Мамай должен получить отпор, чем быстрее такое случится, тем лучше. Да и не могут они сидеть, сложа руки, когда уже так много сделано.

      – Ничего с нами не случится теперь. А митрополит и княгиня пусть хорошенько помолятся за нас. Мамай получит все, что ему полагается, предки наши нам помогут, думаю, что они давно ждут решительного шага.

      №№№№№№№№