Уборщица – драные джинсы, волосы в пучок – сгребает опавшие звезды, ворчит, вот, опять нападали. А ты как хотела, голуба, осень…

      Фура продвигается вперед еще на несколько метров. По привычке все смотрим назад, не виден ли конец фуры.

      Не видать.

      Грохот.

      Звон разбитого стекла.

      Даже не стекла, я не знаю, чего…

      Оборачиваемся. Все, разом. Смотрим на новенького. Ему, кажется, не по себе, что на него все смотрят, и еще более неловко, что споткнулся, свалился, грохнул мешок…

      Смотрим.

      От мешка разлетается, рассыпается что-то во все стороны.

      – Нд-а-а, влетит…

      – Из зарплаты вычтут…

      – Какое из зарплаты, как пить дать выгонят…

      – Если бошку не снимут.

      – Парни, вы чё встали-то, собирать кто будет?

      – Он рассыпал, он и…

      – Что он и, бошки-то всем нам поснимают, начальничек разбираться не будет…

      Кидаемся на подмогу, затравленно смотрим на окошко начальникова кабинета, вот сейчас высунется, покажет глубоко запавшие глаза, острый нос… Нет, не высовывается, парни говорят, улетел сегодня куда-то, Тоха даже видел, как он улетал, из окна вылетел, руками замахал…

      Что-то с грохотом разлетается из мешка во все стороны, блестящее, сияющее, непонятное…

      – Лови-лови-лови!

      – Ач-ч-черт, жжется…

      – А ты как хотел?

      – А это что такое было вообще?

      – Что было, то было… ох… закат заалел, сама полюбила… никто не велел…

      Мечемся по платформе, собираем что-то сияющее. Вот оно разлетается, вот оно складывается в сияющие шарики, вот…

      – Бли-ин…

      – Чш, парни, подождите, пока все в шарики не соберется, там в мешок и покидаем…

      – А если не сложится? Вон-вон-вон, покатилось…

      – Ну-у, удружил, парняга…

      Парняга улыбается, как стюардесса, бормочет спасибо-спасибо-спасибо, сам собирает раскаленные шарики. Шарики собираться не хотят, сбиваются в спирали, вертятся – по кругу, по кругу…

      – Вон, вон, там еще…

      – Далеко разлетелось…

      – На световые годы…

      – Тьфу ты, тут килопарсеками дело пахнет…

      Хватаем сияющие спирали, пока не разлетелись. Разбегаемся друг от друга, пропадаем в темноте ночи, ну еще бы, свет от одного к другому уже идет годы и годы…

      Собираем, а меньше огней не становится, которые уже сгребли в охапку, снова вылетают из мешка, исчезают в темноте ночи. Подхватываю какую-то спираль, сгребаю в охапку, чтобы не разлетелась, тащу к мешку. Спираль извивается, разлетается, вижу в ней раскаленные огненные шары, вижу шары помельче, вон они вертятся вокруг огненного шара, вижу на голубом шарике за облаками сияющий огнями город, бесконечно длинную фуру, которую разгружают крепкие парни, просыпали что-то из мешка, собирают…

      – Чего спи-им-то?

      Стряхиваю сонное оцепенение, тащу раскаленные шары к мешку, может, успеем до прихода хозяина, а то