И в панике примчалась Серафима,

      С подругой покутить она любила.

      – Надюша, успокойся, дорогая,

      От этого никто не умирает.

      Срок отсидев, появится Альфред,

      Из головы ты выкинь дикий бред

      Насчет петли, иного суицида.

      Конечно, понимаю, есть обида…

      – О нем, какая у меня печаль?

      Пусть на казенных посидит харчах.

      – Так значит, не дождется сухарей

      Твой ненаглядный чародей?

      – Мы были с ним в гражданском браке,

      Пусть поживет теперь в бараке.

      Однажды с ним в экстазе залетела,

      Пришлось аборт у акушерки сделать.

      – О. глупая, взяла б и родила.

      – Он настоял, такие вот дела.

      Мол, дети совершенно ни к чему,

      Любовницу желал, а не жену.

      Признался, что в него вселился бес,

      Ему соития нравится процесс.

      – Еще б, поди, губа не дура,

      Чтоб обнимать и мять твою фигуру.

      – О, Фима, прекрати, не возбуждай,

      Совет полезный поскорее дай.

      Альфред бесился, куролесил  с жиру,

      Валюту  не давал, а сам транжирил.

      – Хотя себя считала королевой,

      Твой жеребец еще ходил «налево».

      – Так значит, спал с тобой, кобыла?

      – С чего взяла? – поникла Серафима.

      – По запаху духов определила.

      – Не я одна, очаровал он многих,

      А оказался, как альфонс, убогим.

      До дня сего со мной не рассчитался,

      За то, что, наслаждаясь, кувыркался.

      – Признаюсь, у меня бриллиант,

      Но не хочу сдавать его в ломбард.

      Коль попадет он к ушлому еврею,

      Обманет, обязательно «нагреет».

      – Бриллиант? Прикидывалась бедной

      И почему я узнаю последней?

      Сейчас же покажи вещицу! —

      Одна другой велела львица.

      Надежда из шкатулки, без сомнения

      Достала золотое ожерелье.

      Сверкали и рубины, и алмазы.

      – Какая прелесть! – восхитилась сразу

      Подруга, с жадностью примерив.

      – А может это бижутерия? —

      Сказала, обозрев себя в трюмо. —

      Сияет слишком холодно оно.

      – С чего взяла, гляди-ка в оба

      На ожерелье заводская проба, —

      С обидою Надежда возразила.

      – А я бы показала ювелиру.

      Такое украшение   я хочу,

      Оно подходит к платью и лицу.

      Валютою я твердой заплачу?

      – Не продается, предлагаю кольца

      – Скажу, что не пустеет мой ларец,

      Цепочки в нем и множество колец.

      Кулоны есть, из платины браслет

      И только золотого ожерелья нет.

      – Завидовать, прошу, не стоит,

      Богатство, роскошь – дело наживное.

      – Проехали, – сказала Серафима. —

      Никто не запретит нам жить красиво.