Бестолковые рассказы о бестолковости. Дмитрий Ненадович
Читать онлайн книгу.
решившие выпить звери послали за водкой. Черепахи долго не было, а выпить зверям, видимо, очень сильно хотелось. Вот и стали звери в нетерпении своем нелестно о черепахе этой отзываться. А возмущенная черепаха пробираясь сквозь растущие неподалеку от зверского собрания кусты, злобно прошипела им: «А будите п… еть вообще никуда не пойду!» Вот этого-то и старались никогда не допускать военноначальствующие. А поэтому-то содержание понятия «наряд на службу» очень сильно отличается от понятия «наряд на работу». И не только из-за высокой скорости принятия ими решений, а еще из-за их глубокой ненависти к бюрократии.
Трудов М. Вебера военноначальствующие, конечно же, не читали никогда они, и не знали, например, что от бюрократии не один только вред всегда исходит. Не знали они, в невежестве своем, что из бюрократии тоже можно выжать иногда какую-нибудь пользу. Ведь бюрократия предполагает изрядную долю бумаготворчества, а прежде чем что-нибудь написать (даже такую чушь, которую читатель сейчас пытается прочесть) необходимо хоть немножечко подумать, хотя бы совсем чуть– чуть. Но начальствующим военным, как правило, всё это обычно очень чуждо. Даже когда надо совсем-то чуть-чуть. Нет, они уже давно убедились что это действо в большинстве случаев мешает их карьере. Поэтому это «чуть-чуть» им совершенно не к чему. Ну просто, как корове седло им это.
(Да, между нами, сообщу вам под очень большим секретом: не только М. Вебера не читали многие начальствующие военные. Только об этом – никому. Т-с-с. Очень обижаются.
И как тут (потихоньку) не вспомнить старый анекдот:
Идет как-то один начальствующий военный и держит в руке книгу. На встречу ему попадается другой начальствующий военный, и между ними завязывается следующий диалог:
– Что это ты такое несешь? Очертания какие-то знакомые…
– Да вот, решил книгу прикупить.
– Это зачем же ты такое придумал? К чему всё это? – искренне удивился вопрошавший начальствующий военный – у тебя ведь одна уже есть?)
Но вот, к примеру, ежели представить себе такую гипотетическую ситуацию: начальствующий военный решил наказать неначальствующего военного и пытается письменно сформулировать причины наказания, составить, так сказать, некое подобие обвинительного заключения. Вот сидит этот начальствующий, согнувшись, задумчиво грызет карандаш, затем вдруг вскидывается, по телу его проскакивает электрический заряд, он решительно подносит карандаш к листку бумаги, и… рука его в бессильной импотенции плавно опускается на стол, позвоночник принимает привычную сколиозную форму. Сидит он час, другой, а в голове его бродят одни и те же мысли или тех же мыслей, жалкое подобие: «Так за что же я хотел наказать этого военного? А-а-а, он же чистил сапожищи свои вонючие в необорудованном для этого месте! Так, а почему же он так грубо попирал нашу строгую армейскую дисциплину? Не такой же он наглец-то на самом деле. Не успел еще им стать. Только ведь присягу принял. Радостный такой