Узнай Москву. Исторические портреты московских достопримечательностей. Александр Васькин
Читать онлайн книгу.
повесили огромный экран и назвали все это дело «Колоссом». Что смотрели? «Показывали, – вспоминал князь Сергей Голицын, – дореволюционные фильмы с Мозжухиным и Верой Холодной, усиленно протаскивали примитивные и скучные фильмы-агитки со свирепыми белогвардейцами и капиталистами. А народ стремился на американские боевики с ковбоями, с бандитами, с похищаемыми красавицами, с загадочными преступлениями. И непременно в семи сериях, и каждая серия обрывалась на самом интересном месте. Помню такой фильм: девушка бежит по крышам вагонов быстро мчащегося поезда, за нею гонятся бандиты и лупят в нее из револьверов; она добегает до последнего вагона… Казалось бы, нет ей спасения… Последняя надпись “конец второй серии, третья серия такого-то числа”, и в зале зажигается свет. Целую неделю ты изнываешь от нетерпения, знаешь, что девушка спасется, весь только вопрос – как? Оказывается, мимо на воздушном шаре пролетал ученый, с его корзинки свешивалась веревка, девушка зацепилась за нее и была спасена. Четвертая серия кончалась, как бандиты девушку поймали, спустили в шахту, там привязали к металлической штанге, в шахту напустили воды. Вода поднялась до подбородка девушки, и тут опять загорелась надпись – “конец четвертой серии”. И ты снова изнываешь. Ну как же не достать денег на эту четвертую! Эпоха большого искусства немого кино, и заграничного и нашего, пришла позднее».
Валил народ на немой немецкий фильм «Нибелунги», музыкальное сопровождение – музыку Вагнера – для которого исполнял оркестр, а иногда и просто тапер: «Конечно, я обмирала на первой серии, где герой Зигфрид. Рыцарь! Что может быть прекраснее для девочки? Кримгильда тоже была очень хороша. Особенно хороши были ее необыкновенные длинные белокурые косы – моя несостоявшаяся мечта, у меня-то были хвостики на голове. Но Зигфрид – вот ради кого стоило ходить в кино сколько угодно», – вспоминала москвичка Алла Андреева.
Консерватория в 1930-е годы
Показывали уже в то время и фильмы в трехмерном измерении. Именно в «Колоссе» был первый сеанс такого кино, зрителям при покупке билетов выдавали и специальные пластмассовые очки с красным и зеленым стеклом. Ощущение, по воспоминаниям очевидцев, было необычным – как будто все действие на экране происходит совсем близко, около тебя. Кино крутили в консерватории в 1924–1933 годах.
С 1926 по 1928 год по соседству с консерваторией в том самом доме Колычевых на факультете советского права университета учился Варлам Шаламов. Он бегал в консерваторию хотя бы чего-нибудь покушать: «Наш институт, наш факультет был впритык с консерваторией, и при желании проникнуть в здание, проскочить сквозь барьер консерватории было [можно]. Но что нам там слушать? Иностранных скрипачей, советских пианистов? Не скрипачей, не пианистов слушали, а, всем телом, всем мозгом, всеми нервами своими напрягаясь, слушали ораторов. Для того чтобы слышать ораторов, в консерваторию ходить было не надо – все словесные, и бессловесные, и не словесные турниры шли