– Так вы, Станислав, сейчас на каком курсе?

      Длинный субъект в сером костюме безукоризненно вежливо буравит меня взглядом инквизитора.

      – На второй перешел.

      Так это и есть ужасное «оно» – офисное собеседование? Ох, провалиться. Щас будет опыт работы. Жопа.

      – Ага, понятно! – он опускает глаза, педантично протирает очки. Я нервничаю и мучаюсь. Снова надевает очки, бросает выразительный взгляд на меня, потом надолго утыкается в резюме. Господи, да что же это? Он же его уже раза три прочитал, какого же фига еще? Я его практически ненавижу. Как маленькому ребенку, хочется скривить рожу, покорчиться, обозвать его мудаком на худой конец. Ну что ж он тянет? Послал бы что-ли, чем так! Я читал об этом в газете «Баzар», что при собеседовании тебя будут изучать под микроскопом и намеренно тянуть время, испытывая на прочность нервы, но оказался к этому совершенно не готов! Меня мелко трясет изнутри, я чувствую себя будто в коровьих внутренностях, еще теплых, и мелко подрагивающих… Меня подташнивает от таких ассоциаций.

      – Скажите, Станислав, – наконец отрывается субъект от проклятой бумажки, – а опыт работы у вас в подобной сфере, в креативе, имеется?

      Я делаю вид, будто задумался, а сам сцепив под столом пальцы стараюсь как могу выползти из дохлого коровьего брюха, оно уже остывает, и такое скользкое! Он повторяет вопрос – только бы не облеваться!!

      – Извините, я как-то… Можно воды?

      Он терпеливо кивает. И откуда эта мерзость?

      – Да знаете, я раньше больше физическим трудом зарабатывал.

      Он с сомнением окидывает взглядом мои узкие плечи и тонкие руки – да, я художник и музыкант, но этим не разживешься на «косуху». И сколько бы я не ворочал тяжести – мышцы не растут и все! Я не знаю, может это наследственное, а может, я сын наркоманки – за что-то же был брошен Владе под дверь. Но он обойдется и без этих сведений, крыса офисная.

      – Но я не боюсь совершенно любой работы, в том числе и творческой! –