Сергий Радонежский. Личность и эпоха. К. А. Аверьянов
Читать онлайн книгу.
мог быть беспристрастным судьей. Дело заключалось в том, что, когда в начале 1340-х гг. Нижний Новгород с Городцом перешел от московских князей к суздальским, в церковном отношении эти земли по-прежнему оставались в составе митрополичьей области, которой управлял непосредственно сам митрополит. Таким образом, земли суздальских князей в церковном отношении фактически оказались под двойной юрисдикцией. Подобная ситуация встречалась на Руси и не вызывала особых противоречий, однако в случае с Нижним Новгородом между различными духовными властями возник серьезный конфликт. Выше мы говорили о том, что суздальский князь Константин Васильевич, получив Нижний Новгород, перенес в него столицу Суздальского княжества. Вместе с ним из Суздаля в Нижний Новгород перебрались и суздальские епископы. При этом сложилась парадоксальная ситуация – суздальскому владыке приходилось действовать на территории, формально подчиненной митрополиту всея Руси. Такое положение дел вызывало постоянные трения между митрополией и суздальскими епископами. До поры до времени митрополиты вынуждены были мириться с этим обстоятельством, но долго продолжаться это не могло.
Судя по всему, трения между митрополитом и суздальским владыкой относительно Нижнего Новгорода начались еще при Данииле, предшественнике Алексея на суздальской кафедре. Под 1351 г. Рогожский летописец сообщает: «Того же лета Фегнастъ митрополитъ благословилъ Данила владыку епископомъ Соуждалю и приатъ древнии свои санъ и просветися святительствомъ и служил обедню, пръвое литургисалъ на средокрестнои недели въ четверток».[352] В данном отрывке речь идет о поставлении суздальского епископа. Казалось бы, ничего необычного в этом сообщении нет, однако наше внимание привлекает оборот летописца, что Даниил «приатъ древнии свои санъ». Обращение к аналогичному известию Московского летописного свода конца XV в. показывает, что речь идет здесь не о поставлении суздальского епископа, а о его возвращении на эту кафедру: «Феогностъ митрополитъ благослови Данила епископомъ на Суздаль, отлученъ бо бе некыя ради вины и тогда приятъ древнии свои санъ» (выделено нами. – Авт.).[353] В этой связи можно предположить, что «вина» Даниила заключалась в том, что он явочным порядком пытался действовать на той территории Суздальского княжества, которая все еще оставалась под формальным управлением митрополита. Спор, очевидно, возник из-за церковных доходов, получаемых с Нижнего Новгорода.
Обращение Дмитрия Константиновича давало митрополиту Алексею удобный повод разрешить этот конфликт, и он решил вмешаться в спор суздальских князей. В 1364 г., согласно Рогожскому летописцу, «тое же осени приехаша въ Новъгородъ Нижнии отъ митрополита Алексея архимандритъ Павелъ да игуменъ Герасимъ, зовучи князя Бориса на Москву». Князь Борис отказался, но в ответ послы прибегли к самому сильному оружию, имевшемуся в их арсенале, – от имени митрополита они «церкви затвориша» в городе. Эти меры подействовали, и Борис вынужден был «посла бояръ своихъ на Москву». Однако добраться туда большинству
Там же. Т. XV. Стб. 60.
Там же. Т. XXV. С. 178.