Рок семьи Романовых. «Мы не хотим и не можем бежать…». Хелен Раппапорт
Читать онлайн книгу.
«должна быть уничтожена»39.
На тайной встрече в Петрограде депутаты Государственной Думы, члены Государственного Совета Российской империи и Особого Совещания обсуждали возможность государственного переворота40. Группа думцев, объединившихся вокруг князя Львова, предлагала отправить Александру в Крым и заставить Николая передать власть своему двоюродному дяде великому князю Николаю Николаевичу, однако великий князь отверг эту идею41. Вместо этого «было решено заставить мальчика [Алексея] подписать заранее составленный документ, – вспоминал позднее депутат Думы Борис Энгельгардт, – и учредить при нем правящий совет» из нескольких думских министров42. В первую очередь надо было остановить деятельность, подрывающую способность страны вести войну. Переворот был назначен на начало марта; Михаил Терещенко должен был отправиться на фронт, чтобы привлечь сочувствующих офицеров на сторону заговорщиков. Но, как это произошло и со многими другими из нескольких тогдашних заговоров против Николая и Александры, этот так и остался «на уровне салонных разговоров» и, как и все они, запоздал43.
В Национальном архиве в Кью хранится не внесенная в указатели толстенная 573-страничная папка, подписанная «Россия и Сибирь», где собраны бумаги министра иностранных дел Великобритании Артура Бальфура за период войны. Обычно к этому досье обращаются, чтобы изучить содержащиеся в нем пространные документы, относящиеся к интервенции Антанты против революционной России, но кроме этих бумаг – что типично для причудливой организации документооборота британского министерства иностранных дел того периода – в папке хранятся также ключевые документы, связанные с вопросом о предоставлении убежища семье Романовых и с одним из ключевых игроков в этом деле, сэру Джорджу Бьюкенену. До сих пор некоторые из этих бумаг по большей части оставались без внимания, и именно к ним я и буду обращаться. В одной из таких бумаг – телеграмме Бьюкенена, отправленной в январе 1917 года, – отражены его опасения в связи с неминуемым крахом правящего российского режима. Официальный ответ на эту телеграмму является важнейшим индикатором того, как британское правительство и король Георг V собирались реагировать на то или иное событие на протяжении всей этой истории.
На протяжении 1916–1917 годов в посольстве Великобритании на Суворовской набережной Петрограда сэр Джордж Бьюкенен с тревогой наблюдал за обостряющейся ситуацией в России и просил у правительства разрешения сделать серьезное представление царю относительно опасности, которая ему грозит. «Революция носилась в воздухе» и «единственное, о чем можно было спорить – это совершится ли она сверху или снизу»44, вспоминал он. Несмотря на неоднократные и настойчивые предупреждения Бьюкенена о том, что царю надо открыть глаза на грозящую ему опасность, британское правительство не желало вмешиваться и ответило своему послу, что у него есть «серьезные сомнения, что советы дипломата по такому