Импровизации на тему психоанализа. Владимир Александрович Медведев
Читать онлайн книгу.
виде навязчивого карго-культа…
Поясню сказанное на примере. Скажем, Отто Кернберг, один из величайших ныне живущих психоаналитиков, в своей книге о проблемах психоаналитического обучения говорит как «посвященный», как «монах-академик», как иерарх нашей Церкви. Во фрейдовские времена он был бы, несомненно, членом Тайного комитета… И обращается он при этом к себе подобным… А вот проводя семинары по трансфер-ориентированной психотерапии, он говорит с «черным духовенством», работающем «в поле» и потому снижает уровень «психоаналитичности», разговаривая об адаптации, о работе и учебе пациентов и пр. вещах, на более высшем уровне абсолютно бессмысленных. А выпусти его в неподготовленную аудиторию, он говорил бы сплошными метафорами, думая только об одном – не навреди – и создавая импульс «страха Божьего»…
Вот, как-то так.
23. ПОДУМАЛОСЬ…
В нынешнем психоанализе есть одна «подлянка», которая все не дает мне покоя.
Ведь формула – «покуда не оборотитесь и не станете как дети, покуда не умалитесь как они, не войдете в Царствие Небесное» – она несомненно верна, но…
Умалять и удерживать в инфантильной регрессии мы научились и даже обучаем этому в режиме профессионального тренинга.
А вот дверцу (или лестницу?) в это Царство потеряли.
И просто за деньги умаляем и оборачиваем, оборачиваем и умаляем…
А вот зачем?
24. МИССИЯ ПСИХОАНАЛИЗА КАК ДЕЯТЕЛЬНОЕ ПОКАЯНИЕ
Категорически согласен с такой вот прочитанной недавно мыслью: «для того, чтобы понимать (или вспоминать) природу и миссию психоанализа, нужно к этой самой природе вернуться через путь исправления (покаяния), иначе она так и останется неосознаваемой и непрочувствованной…».
Именно так и описал Фрейд на примере истории иудаизма трансформацию коллективной навязчивости в живую религию в своем «Человеке Моисее». Именно такого финала он ожидал и от порожденного им психоанализа. Именно так – через вину и деятельное покаяние (в том числе и за культуральное отцеубийство) психоанализ и возродится «во славе» своей миссии.
Но предварительно «из пустыни» должны являться пророки и стыдить «избранный народ», напоминая ему о смысле этой миссии, забытой и частично воспроизводимой лишь в режиме обсессии.
Роль такого пророка я и пытаюсь играть «здесь и сейчас» по отношению к отечественному психоанализу. Завершающему ныне свое латентное существование и подходящему к «решительному этапу», за которым – рождения или же гибель, растворение в психотерапевтических практиках.
А уже потом, на почве, засеянной пророками, явится Мессия и запустит эту миссию в жизнь. Запустит, кстати, новой жертвенностью – и потому эту роль никто играть не хочет. Ее в свое время попытался сыграть Лакан – и в результате, как видите, народилось на мертвом поле нечто живое. Но Лакан – Мессия для французов. И чтобы войти в зону активности его