Началось это все 28 мая 20… года. Я в тот день решил забить на работу, да и причина подвернулась ну очень убедительная – болезнь, которая на третий день совсем свалила меня с ног. Разыграв по телефону партию умирающего лебедя, я со спокойной совестью вернулся в столь обожаемую кровать. Мою тихую радость по поводу внепланового выходного омрачали только жар, заложенный нос, из-за которого я чувствовал себя так, будто в нос засунули пробку, и кашель. Несильный, но крайне досаждающий.

      Употребив все таблетки, которыми человек разумный себя пичкает в подобных случаях, я упал лицом в подушку и замер. Голова гудела, как бывает после хорошей попойки, из-за чего сон никак не шел. Я то сбрасывал одеяло, то кутался в него, но это никак не помогло. Плюнув на все, я раскинул ноги и, обхватив руками подушку, закрыл глаза. Постепенно к моему разгоряченному телу пришло желанное расслабление, и я с головой погрузился в сон.

      К сожалению, это волшебное состояние прошло довольно быстро. А все – из-за громкого «Бах!», раздавшегося за дверью.

      В моем состоянии этот глухой удар показался мне громче выстрела из пушки. Вставая, я мог уловить эхо, которое слышалось в мозгу. Ковыляя и матерясь сквозь зубы, я вышел из квартиры на площадку. Уже потянувшись к двери в подъезд, я споткнулся о что-то тяжелое.

      Опустив глаза, я увидел абсолютно черный прямоугольник. Подобрав его и вглядевшись, я заметил, что черный цвет иногда перемежается с трещинами, заполненными чем-то красным.

      «Книга?» – удивленно подумал я. Для очистки совести я открыл дверь и выглянул на лестничную площадку. Как ни странно, но ни единой живой души не показалось. Несколько секунд я постоял с открытой дверью, после чего – запер ее, взял необычную находку и вернулся в квартиру.

      Придя в спальню, я сначала переставил все лекарства с журнального столика на комод, расположившийся по левую руку от меня. Послышался легкий звон металла.

      – Что же это за книга? – вопрос был, скорее, риторическим. Ведь все, что я знал о ней – это то, что именно из-за нее я проснулся.

      Обложка оказалась жесткой и толстой, никак не меньше пальца в толщину. Ее страницы, как и обложка, были испещрены сотнями мелких трещинок, но удивляло то, что сами страницы тоже держались очень хорошо. Поневоле вспомнились книги из Средневековья, такие же толстые и тяжелые, как та, что сейчас лежала передо мной с чистыми пожелтевшими страницами. Я перевернул одну страницу, затем – вторую. Только на шестой странице мне на глаза попался текст, больше напоминавший иероглифы, чем что-то читабельное. Просматривая страницу за страницей, я все больше убеждался в том, что книга, скажем так, необычная.

      Последним подтверждением моих мыслей стал рисунок, который я увидел после нескольких десятков страниц, заполненных неизвестными мне знаками. Стоило мне лишь присмотреться к рисунку, как в голове раздался пронзительный вопль. От неожиданности я зажмурился и вцепился руками в череп. Несколько секунд он резонировал от воя, невероятного по своей омерзительности. Казалось, зазвучи он еще громче – и мой череп лопнул бы, как арбуз.

      За секунду до того, как я готов был заорать от пронзительной боли, вой затих. Несмотря на почти летнюю жару в квартире, меня била дрожь. Холодный пот щекотал лоб.

      Любой, кто оказался бы на моем месте, закрыл бы эту проклятую книгу и выбросил бы ее к чертовой матери. Но любопытство уже не давало мне просто закрыть ее и забыть о ее существовании. И мне хотелось не только рассмотреть данный рисунок во всех деталях, но и узнать, что же спрятано на ее последней странице. И, собрав все силы и мужество, я вернулся к книге.

      Как ни странно, но на рисунке не было ничего такого, что могло бы вызвать столь бурную и продолжительную реакцию. На фоне прямоугольника, в который был вписан разделенный на четыре идеально ровных фрагмента овал, располагались неизвестные мне знаки, похожие на те, что я встречал ранее. Но все-таки была у рисунка одна отличительная черта. Знаки были составлены так, что можно было рассмотреть тощую фигуру, держащую в руке собственный череп. Зрелище само по себе весьма пугающее. Его левая рука,