«Прошло больше недели с того момента, как меня заперли в собственной комнате, если верить календарю в КПК, который сел примерно восемь часов назад. Поэтому мое письмо на листке бумаги. Мое имя Юрий Гибсон, один из врачей – был одним, еще в те чудные времена, несколько месяцев назад, когда станция не была захвачена непонятными тварями и люди не сходили с ума. Вернее, все это предполагали, правду все равно никто не говорил и не собирался, да и смысла бы не было, все равно ничего не поделать. Все началось примерно полтора месяца назад. Я и мой лучший друг Адам, живущий по соседству, в чьей комнате вы и нашли это письмо, и еще три человека, Маркус Кетчем, охранник, Дэвид Бреннон, повар, и Питер Грин, которого никто не знал (он из другой части станции), – мы все пятеро оказались изолированы от всей станции. Собственноручно заблокировали двери, и нашим домом стали две комнаты и помещение энергоблока. На третий день изоляции Питер Грин, который избегал контактов и провел все время в одиночестве, рассказал, как он тут оказался. Он и еще трое человек пробирались через станцию в возможную безопасную зону, но они не дошли: на них напали. Только не неизвестные существа, а обезумевший человек, один из людей, что не выдержал, видимо. Псих застал их врасплох, сразу убил двоих, попытки убить его были бесполезны. И, пытаясь спастись, они попали к нам, только вот когда мы закрыли двери, Питер понял, что остался один и судьбу второго не знает. Но, когда мы его впервые увидели, за ним никого не было, хотя сейчас это уже не важно. И кое в чем он был уверен: убийца среди нас. Его слова шокировали, не сильно, но все же. Все друг друга давно знают, и мы не смогли обвинить кого-то в таком. Ведь такое убеждение легко могло быть вызвано фантазией, а то и хуже. Сначала было решено не поднимать этот вопрос, не устраивать охоту на ведьм и быть рациональными.