«Значит, я всё-таки любила свою профессию…» – задумалась она. Возможно ли, что все эти разговоры о том, что актрисой она быть не хотела и что всё произошло совершенно случайно, помимо её воли, что актёрская профессия – профессия зависимая и что ей, столь независимой и свободомыслящей, эта стезя никогда не была по душе, – возможно ли, что всё это было ложью, ложью во спасение, когда лжёшь самой себе, чтобы пережить, чтобы выжить?

      Скорее всего, это было именно так. Она давно привыкла превращать свои поражения в победы. Этим искусством она овладела в совершенстве. Внешне свободная и открытая, она великолепно умела скрывать глубокие шрамы обид и поражений. Никто из её окружения даже не подозревал о том, как тяжко ей было первые десять лет на чужбине. «Не хлебом единым жив человек!» – это правда. С «хлебом» всё было в порядке, а на актёрской профессии пришлось поставить крест. Те два фильма, в которых она снялась за всё время жизни в Хорватии, в счёт не шли.

      «Как хорошо, что я пишу», – подумала она. Писать стихи она начала в 43 года. Первая книжка вышла в момент, когда ей исполнилось 50 лет.

      …Второе дыхание, и опять творчество! Кто знает, как это произошло! Почему именно к ней пришёл этот дар, а не к кому-либо другому? На этот вопрос ответа не было.

      Но то, как родилась её первая книжка, вернее, то преобразование рукописи в книгу, она помнит очень хорошо. Жизнь каждого из нас, хотим мы этого или нет, всегда заканчивается одинаково: белыми тапочками. Рождение же её первой книги началось именно с белых тапочек, но несколько иных…

      Начнём по порядку. Флорида. Нет, не пальмы! Пустынный берег океана, белёсый песок. Вдоль берега идут две женщины: она и её мама. У дочери на ногах новенькие спортивные белые тапочки, специально предназначенные для прогулок по песчаному берегу.

      На небольшом расстоянии от них, шлёпая ногами по воде, идут не спеша две подружки.

      – Лин,