Алиса Чайка с содроганием ждала разноса от Сергея Васильевича. От Грачевой она и вовсе держалась на расстоянии выстрела. Девушка боялась, что старшая сестра ее если и не съест, то заклюет точно.

      К удивлению Чайки, старший врач ругаться не стал. Даже голоса ни разу не повысил.

      Просто вызвал в кабинет, велел сесть и произнес устало:

      – Твое счастье, птичка, что это был не солдат Альянса, а вольный сталкер с Владимирской.

      Алиса выдохнула.

      В сильных, влиятельных общинах жизнь сталкеров ценилась очень дорого. Кто, кроме них, мог обеспечить метро медикаментами, боеприпасами и другим позарез необходимым хабаром? А заодно притащить с поверхности предметы роскоши для новых хозяев жизни. Не все сталкеры принадлежали к конкретным общинам, были и «свободные охотники», они сами располагали собой.

      – Командир его, Борис Молотов, человек адекватный, не склочник, – продолжал Сергей Васильевич. – Он тебя, кстати, знает. В общем, претензий к тебе особых нет. Но…

      Тут старший врач выдержал паузу и добавил уже строже:

      – По твоей вине у сталкера Кирилла Суховея сотрясение мозга. Его несколько раз рвало. Так что сиделкой к нему назначаю тебя.

      Девушка поспешно кивнула и выбежала из кабинета, даже не спросив, где лежит раненый.

      Не так, совсем не так представляла она себе путь на славном поприще сестры милосердия…

      «Розовые очки всегда бьются стеклами внутрь», – говорил один ее знакомый. Алиса долгое время не понимала значения этого выражения.

      Только выйдя из кабинета старшего врача девушка сообразила, что не знает, где искать Суховея. Но возвращаться побоялась. Спросила у первого попавшегося санитара:

      – А где сталкер лежит? Раненый. С Владимирской.

      Санитар отправил ее в другой конец станции. Там, в одиночной палате, на чистых простынях лежал человек с забинтованным лицом. Под кроватью стояла утка.

      Алиса застыла на пороге, не решаясь нарушить покой больного. Места для сиделки в палате не было. Можно было сесть только на край койки.

      – Привет, сестренка, – заговорил тем временем раненый. – Ты заходи, не боись. Я не мумия. Обычный человек.

      – Что вы, я не боюсь, – промолвила Чайка, осторожно переступая порог. А про себя подумала: «У него даже хватает сил шутить!»

      – Ты садись, сестренка, не боись, – снова подал голос сталкер. – Я не трону. Нечем трогать…

      С этими словами он слегка приподнял забинтованные руки.

      «В прошлый раз в бинтах была только одна рука. Неужели это тоже моя вина?» – подумала Алиса, опускаясь на кровать. Под ее весом койка слегка прогнулась, пружины тихо застонали.

      – Слышишь? Они нам что-то хотят сказать.

      – Кто?

      – Ну, пружины. Привстань чутка, сестренка.

      Девушка послушалась.

      Пружины