Дом напротив. Алекс Хариди
Читать онлайн книгу.
темпе. Чего здесь только не было: процедурное отделение, место встречи приверженцев свободной церкви, трудовая терапия для хулиганов, заключавшаяся в обучении их столярному мастерству и резьбе по дереву, и т. д. и т. п. Последние восемь лет в особняке размещались курсы по специальной педагогике: там готовили учителей, преподающих детям с ослабленным зрением. Мама Джоэля выполняла здесь всю техническую работу. Она сортировала квитанции, бронировала места, раздавала учебные графики и меняла перегоревшие лампочки.
Когда курсы бывали полностью укомплектованы, дома у Джоэля весь день беспрестанно трезвонил телефон, и он частенько думал, что мамина работа заключалась только в том, чтобы неестественно бодрым голосом выдавать в трубку вещи вроде: «К сожалению, до ближайшего кинотеатра семьдесят километров. Вы посмотрите на книжной полке: там стоят несколько DVD-дисков».
(На книжной полке стояло пять DVD-дисков. И все негодные. Поцарапаны они были настолько, что ни один DVD-проигрыватель на свете не взялся бы их проиграть.)
«Я не смогу заказать это в ресторане…» (…читай – в пиццерии).
И наконец, особенно любимая Джоэлем фраза, всегда произносимая его мамой с одним и тем же отчаянным энтузиазмом: «Что я могу сказать о местах для прогулок? О-о, здесь есть множество живописных уголков».
(Впечатляет, а? Подтекст следующий: хотите гулять – гуляйте. Где? Да где угодно. И мама с чувством выполненного долга кидала трубку.)
Только одна вещь позволяла хоть как-то разнообразить скудный набор развлечений Джоэля и Калле. Для того чтобы будущие учителя могли влезть в шкуру своих подопечных и научились лучше их понимать, им надевали на глаза повязки, давали трости для слепых и посылали в город. Смотреть на тёток, забредавших на проезжую часть, спотыкавшихся о бордюры и врезавшихся в фонарные столбы, было распоследним развлечением, когда уж совсем было нечем заняться. (А впрочем, чем ещё заниматься в таком городишке, как Уддвикен?)
Чтобы сделать процесс более увлекательным, мальчишки придумали идти за тётками по пятам и совать им под ноги разные предметы. Когда какая-нибудь из них, не выдержав, срывала повязку, ей тут же кричали прямо в ухо: «Халтурите!» Ничто не могло заставить будущих педагогов устыдиться больше, чем одна только мысль о том, что они халтурят в таком важном деле, как умение сочувствовать несчастным детям.
Джоэль придумал свой собственный сценарий розыгрыша, который был куда более изощрённым, чем у его одноклассников. Он атаковал проштрафившихся тёток рассказами о своей «бедной слепой сестрёнке». «Каждая секунда её существования – это абсолютный, беспросветный мрак, – сообщал он глухим замогильным голосом, в котором мастерски дрожала едва скрываемая злоба. – А вы не можете выдержать и нескольких минут. Как вам не стыдно!»
И тёткам, конечно же, становилось стыдно; они же не знали, что София, сестра Джоэля, видит лучше иных зрячих. Они давали Джоэлю деньги, чтобы хоть как-то искупить свою вину