Своя на чужой территории. Людмила Феррис
Читать онлайн книгу.
Вадимом сели за столик, следом подошла и Луиза с тарелкой омлета.
– Рассказывай! – нетерпеливо попросила Юля.
– Да что рассказывать… напилась вчера вся группа. Я ничего сделать не могла, никто меня не слушал. Всем Царька было жалко. Мы с Настей сидели с ними, сидели, а толку-то… Потом пошли в мой номер и плакали.
– Поня-я-я-я-тно… – Юлька смотрела с сочувствием.
– Погудин теперь может запить, да и Ким в этом смысле тоже ненадежный. А может, и не сорвутся. По плану съемки сегодня с часу дня, а пока не ясно, кто в состоянии будет работать. Начальство меня кинуло, пресса сейчас жрать с потрохами будет. Нескучная у меня нынче жизнь, товарищи журналисты. Вы поди тоже про убийство страшилку писать будете?
– Да не боись, продюсерша! Сорнева будет писать, – кивнул Вадик в сторону приятельницы. – Она просто вызвала огонь на себя: за материал в редакции буквально дрались. А Сорнева, как известно, своих не сдает. Верно, Юлька?
– Верно, товарищ защитник! – согласилась Юля. – Только ты, Луиза, должна мне помочь и рассказать все как есть. Давай прямо сейчас и начнем! Мне это очень важно, я понимаю, что на мне тоже лежит ответственность за вашу репутацию. Я ведь вас сюда заманила. Вопрос первый: кто желал смерти оператору Алику Цареву?
– Я Алика не убивала, я не знаю, – Юнис чуть не подавилась омлетом.
– Луиза! Надо вспомнить все, до мельчайших подробностей. За точку отсчета берем тот разговор, когда Алик признался, что он родом из нашего города.
Глава 8
Отец Алексея Погудина был известным актером. Еще в школе на мальчика показывали пальцем: «Смотри, вон сын „Строгого“ идет!»
«Корабль „Строгий“» – так назывался фильм, в котором Погудин-старший сыграл роль героического мичмана, спасшего корабль и команду. В конце фильма героя подло прикончили враги, и «Строгий» ушел на новое задание без него. Алексей смотрел фильм много раз и фактически знал его наизусть: в детстве плакал, когда папу убивали злодеи, а став подростком, начал гордится отцом и силой его актерской игры.
Погудин-старший дома бывал редко, большую часть времени проводя в разъездах: на съемках, репетициях и спектаклях. Из питерского театра его пригласили в Москву. Мать-домохозяйка боготворила своего «Лешечку», но в столице жить не хотела. В Санкт-Петербурге она была не только женой известного актера, но и дочерью известного академика. Правда, академик с супругой давно уже покоились на кладбище, да и брак дочери с молодым (и нищим) актером в свое время не очень приветствовали. Но, кто старое помянет… И терять нынешний статус ей вовсе не хотелось.
– Ну ее, Москву эту. Людей там толпы, дышать нечем, того и гляди, тебя затопчут.
– Только там и жизнь, Манечка! – смеялся Погудин-старший.
– Не называй меня этим колхозным именем! – сердилась она. Маму Алексея звали Марией, но грубой «Маше» она давно предпочитала изысканную «Мари». Романтично и элегантно! Положение жены известного актера обязывает, и надо соответствовать!
– Манечка ты! Как ни крути, Манечка – Маняша! –