То слишком узок подбородок,

      То рта излишня ширина,

      То родинка над левым веком

      Как будто вовсе не нужна.

      Из всех фломастеров в коробке

      Лишь тот фломастер будет твой,

      Чьи вкус и цвет каким-то чудом

      Ментально связаны с тобой.

      Пускай Наталия имела

      Неэталонные черты,

      Но затмевала ими напрочь

      Стандарт шаблонной красоты.

      В ней всё казалось идеально,

      И гармонично, и цельно,

      И между тем какой-то тайной

      Как будто бы окружено.

      Одно сказать мог Женя точно —

      Что зренье у неё окей:

      Увидеть свет в одном из окон

      За восемнадцать этажей.

      «Раз я пришла, попьёмте чаю», —

      Она прервала тишину

      И протянула свою шляпку

      Оторопевшему ему.

      На шляпке был плюмаж из перьев,

      Стекла и прочего всего,

      Она была от Тома Форда

      (А может и не от него).

      Пока стоял в оцепененьи

      Евгений, шляпку теребя,

      Она разулась и разделась,

      Явя ему всею себя.

      Был под плащом костюмчик строгий.

      Сидел на ней он как влитой,

      Без украшений, аскетичен,

      И, вроде, слишком уж простой,

      Но декольте при том являло

      Столь фантастичный перфоманс,

      Что сердце Жени застучало

      С её дыханьем в резонанс.

      Она прошла и, щёлкнув чайник,

      У стойки села покурить,

      Евгений встал её напротив

      И молча стал Наталью зрить.

      Своим внезапным появленьем

      Вогнав Евгения в затуп,

      Она пускала дым изящно

      Из уголка припухших губ.

      «Отвянь, – она стряхнула пепел

      И взгляд на Женю подняла, —

      Да, повидать его хотела.

      Да, с твоим дядей я спала.

      Нет, не за деньги. Я не шлюха.

      Да, поругались, разошлись.

      Давай, валяй ещё вопросы,

      А если нет, то отъебись».

      Евгений просто улыбнулся

      И на соседний стул присел:

      «Вопросов больше не имею!

      А тут и чайник подоспел».

      Попили чаю, пообщались

      И покурили по одной,

      Потом Наталья спохватилась,

      Что ей пора уже домой.

      «Ну, что ж, с тобой приятно было,

      Знакомству рада, но – бывай.

      И, как общаться с дядей будешь,

      Привет ему передавай».

      Одела плащ, взяла перчатки

      И, за порог уже шагнув,

      Она внезапно улыбнулась,

      Задорно Жене подмигнув.

      Уехал лифт. Стоял Евгений,

      Его кружилась голова,

      И смесью воздуха с духами

      Он надышаться мог едва.

      В каком-то сказочном тумане

      Он стал по комнате ходить,

      Не замечая интерьеров,

      И сам с собою говорить.

      Он извлекал