Сначала мне показалось, что я пришла не по адресу. Офис нанимателей больше походил на почтовое отделение, чем на контору рекрутинга. Такие же плакаты на стенах, высокие стойки, что застят собеседника, несколько приемных окошек закрыты, а у остальных мается в очереди с десяток соискателей. Я заняла очередь за полным мужчиной в хрусткой, только из упаковки, рубашке и начала заполнять бланк заявления своими анкетными данными. Пока запихивала в узенькие строчки всю свою жизнь, подошла моя очередь. Женщина за стойкой молча взяла анкету и буквально за пару секунд исчеркала бланк вдоль и поперек красными чернилами. У неё была очень тонкая шея и неврастенический цвет румянца. Не глядя, она резко бросила в мою сторону несколько слов:

      – Надо заполнять все поля. Я сама должна угадать, по какой вы вакансии?!

      – Извините. Я по объявлению. Думала, что тут все подписываются на «Нумератора».

      Моя собеседница похожа на птичку, подумала я в тот момент, когда она вскинула на меня свои испуганные, круглые, немигающие глаза. Румянец схлынул с бледных щёк, а потом снова набежал ещё ярче, только как-то неровно, пятнами.

      – Зачем вы встали в мою очередь?!

      В её голосе было столько паники, что я невольно сделала шаг назад. Так же поступила и вся очередь за мной в тот миг, как было произнесено слово «Нумератор».

      – Вам не сюда! Никогда не стойте в моей очереди!

      На последнее слово ей почти не хватило дыхания.

      Стандартный молодой человек в черной униформе взял мою анкету со стойки одной рукой, меня под локоть другой и недовольно прокомментировал:

      – Приходят наниматься, а сами даже читать не умеют. Написано же, и крупными, причем, буквами!

      Он отпустил мою руку так умело, слегка подтолкнув вперед, что я оказалась прямо перед дверью с табличкой «Регистрация Нумераторов». Буквы и в самом деле были крупные. Моё упущение взбудоражило тихий офис: на сонную очередь, словно волна набежала, сбив отдельно стоящих до этого людей в недоброжелательную толпу.

      Дверь отворилась, и я попала в кабинет, отделанный темными деревянными панелями. Римские шторы из плотной холстины были задернуты, фаянсовый абажур настольной лампы почти не пропускал свет, образуя только два ярких круга – один на столе, другой, поменьше, на потолке. Я не разглядела человека, взявшего мою анкету у охранника, потому что была самым бесцеремонным образом продавлена дальше, в допросную. В этот момент я начала беспокоиться.

      Стол, стул, зеркало на стене.

      Десять минут, двадцать.

      …устроюсь дворничихой, из-за свежего воздуха и дозированной физической нагрузки,… посуду мыть не пойду,… хорошо ещё почту разносить, но сумки тяжелые…

      Сорок минут.

      …выйду отсюда и начну ценить маленькие радости жизни,… мороженое точно куплю,… надо было сначала у знакомых поспрашивать про работу,… стул жесткий,… подожду ещё секунду и встану…

      – Добрый день!

      Передо мной появился бумажный стаканчик то ли со светлым кофе, то ли с темным какао. В меру горячий напиток дал мне возможность исподволь разглядеть собеседника. Милый, светловолосый мужчина средних лет. На щеках много мимических морщинок от частых улыбок, а на лбу – от тяжелых мыслей. Глаза небольшие, но это тоже преимущество: ум и проницательность словно прикрыты веками и выгоревшими ресницами. Кудряшки на висках, ухоженные руки.

      – Примите искренние извинения за задержку. К нам нечасто обращаются по данной вакансии. Как я могу к вам обращаться?

      – Можно просто по имени.

      – Для