Мой Русский Путь. Александр Дианин-Хавард
Читать онлайн книгу.
жили они бурной жизнью. У моих родителей все сложно, хотя жизнь у них была относительно спокойной.
Дело в том, что мир, родившийся из Второй мировой войны, – новый мир. В этом новом мире жить полноценной духовной жизнью – сложно.
К тому же легче быть иммигрантом, нежели сыном иммигранта. Иммигрант знает, откуда он. Сын иммигранта всегда в поиске своих корней, всегда в состоянии кризиса.
В этом новом мире и в этом незавидном статусе мои родители сражались прекрасно.
Моя мать Ирина – единственная дочь Арчила и Мадлен. Мой отец Кирилл – единственный сын Павла и Нины. Отец родился в 1929 году, мать – в 1938. Они познакомились в 1959 году в Париже, на встрече католической и православной интеллигенции, организованной в доме Нины и Павла. Спустя три месяца они повенчались. У них было трое детей: Степан, Александр, Мария.
Если у Арчила вся его сущность заключается во взгляде, если у Нины ее личность целиком выражается в голосе, то Ирину определяет улыбка. Моя мать дарит свою чудесную улыбку всем, кого встречает, особенно детям, подросткам, студентам. Все, кто помнят о ней, помнят ее яркую и искреннюю улыбку. Мамина улыбка – это ее вклад в человечество.
Но она может и вовсе не улыбаться. Иногда на нее страшно взглянуть. Она судит, гневается и испепеляет с той же силой, с которой любит. Малейшее сомнение в искренности твоих намерений – и ты стерт в порошок. Но Ирина умеет просить прощения. Она извиняется с потрясающей нежностью и естественностью.
Для моего отца главное – аутентичность. Он мятежник и провокатор. Он не терпит общественных условностей и с большим наслаждением раскрепощает скованных мужчин и женщин – особенно мужчин. Он рассказывает все, что приходит ему в голову, – кстати и некстати.
Отец – инженер, но он никогда не работал инженером. Он бизнесмен – у него заводы по всему миру, но он мечтает преподавать историю и философию.
У моих родителей высокие гуманистические и христианские идеалы. Но имя Иисуса Христа у нас не произносится. А если кто-нибудь молится, то не вслух.
В нашем доме есть дыхание христианства, но нет его слов. Есть краски христианства, но нет его звуков. Слова и звуки я открою для себя позже.
Для нашего воспитания отец ведет нас в театр на «Преступление и наказание» и «Портрет Дориана Грея». Он ведет нас в кино на «Зеркало» Андрея Тарковского. Он везет нас в Египет и Новый Орлеан. С трех лет он бросает нас в воду, учит плавать против течения, учит управлять яхтой и не бояться открытого моря. С ним мы встречаем бури в Атлантическом океане и бороздим тихие норвежские фьорды.
В море я безумно мечтал. В море я узнал самое важное.
В нашем воспитании есть требования и направление, но есть прежде всего свобода. Запрещены только мотоциклы и джинсы.
Нас учат делать то, что другие обычно не делают. Наши родители любят Францию, но не чувствуют себя французами и боятся стать французами.
Мы с братом и сестрой хорошие друзья. Степан старше меня на год, Мария на год моложе. Мы редко