Весь март занимались обычной текущей работой без особых надежд получить премию за Белого, поэтому просто ждали очередную зарплату.

      За это время состоялось два посещения сыскного бюро разными странными людьми.

      Сначала появился тип довольно приятной мужской наружности. Классический образец из рекламы мужского парфюма, вроде средства для бриться и от пота. Маргарита даже заерзала на стуле, пригладила волосы, пропустила его беспрекословно.

      – Я из конторы! Майор Иванов, – заявил этот тип Алешину с порога.

      Удостоверением он только махнул пред лицом, по сути, не показав. Улыбался, старался быть спокойным, но взгляд имел довольно напряженный.

      – И что дальше? – спросил Алешин, откинувшись в кресле.

      – Я, знаете ли, прочитал тут вашу рекламу в Интернете. У вас почти все незаконно: прослушивание сотовых телефонов, вскрытие адресов, подбор пароля к ICQ, запись E-mail переписки, выявление фактов супружеской неверности с фото– и видеосъемкой, возврат долгов за пять процентов от суммы вклада, сбор сведений по гражданским и уголовным делам. Вы можете иметь очень серьезные проблемы. Тут была одна уважаемая женщина, по какому праву вы собрали на нее компромат, вторгаетесь в ее личную жизнь? Нам также известно, что вы незаконно добыли и скрываете информацию по убийству известной журналистки, то есть препятствуете официальному следствию.

      – И что дальше? Вызовете меня на допрос? Знаете, господин майор Иванов, всем тут понятно, что случившееся с вашей знакомой никак не может быть тайной спецоперацией. Не тот масштаб! Скажи сразу, работаешь за бабки на частное лицо и тогда уж не говори, что ты из конторы. Что касается журналистки, нам дела до нее нет, хоть их всех подобных журналюг перебейте, особенно желтую прессу! Это в основном ублюдки и моральные уроды – кому их жалко? И не надо тут качать права. И знайте: тут все прослушивается и записывается.

      Видно было, как у названного майора Иванова под скулами заходили желваки. Будто бы даже зубы заскрипели:

      – Поиграть со мной хочешь, бывший ментяра? Ну-ну! А не боишься? – проскрежетал он.

      – Конечно, боюсь! Как же вас не бояться? Но вся наша беседа на всякий случай уже записана. Я сам работал в системе и тамошние законы знаю – если ты ошибешься, тебя тут же свои и утопят. Это не может быть политическим делом – это твоя личная халтура, а ты, майор, – никто. Вполне возможно, что ты там вообще не работаешь,