Телохранитель. Владимир Сергеевич Митрофанов
Читать онлайн книгу.
звонила его мать: ругалась, орала, что вы сами-де довели ребенка! Так, говорят, вопила – казалось, что телефон взорвется! В суд на школу грозилась подать… А какие еще есть молодежные группировки?
А Ховрин добавил:
– Еще есть скины и антифаны. Скины и антифаны враждуют, лупят друг друга. Главное, чтобы между ними не попасть. Скины бьют черных и азиатов, антифаны их защищают и бьют скинов, и вся эта группировка антифанов состоит большей частью из метисов и нацменов, которые живут здесь уже давно или здесь родились.
На этом сия довольно содержательная беседа закончилась. Валерий Константинович остался в некотором недоумении.
Затем на автомобиле Валерия Константинович, а это оказался черный седан «Ауди», приехали к дому – обычной панельной девятиэтажке, Ховрин тут же получил электронный ключ-таблетку от двери в подъезд. Поднялись на лифте на пятый этаж, подошли к солидной металлической двери, Валерий Константинович позвонил. Открыла женщина, видимо, Катина мама, ей было, по виду, чуть больше сорока. Она была красивая, но когда улыбнулась, стали видны первые признаки возраста – в углах рта и глаз уже поселились морщинки. Ее звали Елена Михайловна.
– Леночка, Катю позови, пожалуйста, – попросил ее Валерий Константинович, снимая пальто. Ховрину он раздеться не предложил. Заметив в его глазах вопрос, сказал: – Познакомлю вас, и будешь свободен.
– Ладно.
Тут в прихожую вошла девушка в футболке, под которой вытарчивали небольшие груди, явно без лифчика, поскольку видно было и чуть-чуть выпячивающие соски. Ховрин тут же на них непроизвольно и уставился. Катя, заметив это, скрестила руки на груди, слегка выразив ртом гримаску неудовольствия. Ховрин ожидал увидеть какую-нибудь «ботаничку» в очках и с бледным лицом, но девушка была вполне даже ничего.
Валерий Константинович представил его:
– Катя, это Виктор. Он будет провожать тебя из школы на курсы, на теннис и в бассейн. Завтра начинаем. Попробуем, как получится. Итак, – он взглянул на второй экземляр списка и повернулся к Ховрину: – завтра в четыре ты встречаешь ее у школы, далее вы едете на курсы. И, пожалуйста, давай без капризов! – это он уже Кате.
Тут же они с Ховриным и распрощались.
Ховрин поехал домой на метро. В переходе между станциями стояла дебильного вида девушка лет восемнадцати с картонкой в руках, где было кривыми буквами накарябано «Помогите! Умерла мама». Это выглядело бы душещипательно, если бы эта самая девица не стояла там же с той же надписью и полгода назад.
По дороге он зашел в магазин «Пятерочка». Встретил там бывшего одноклассника Борю Дергачева. Перекинулись с ним парой слов. Дергачев был студентом Бонча, имел белый билет и подрабатывал политическим оппозиционером и вроде бы неплохо на этом имел.
– Я эту страну ненавижу, – как-то разоткровенничался он, будучи в подпитии. – Иногда даже не пойму и почему. Меня тут все раздражает. Как услышу балалайку или визгливые бабские народные песни типа «Ой, рябина кудрявая»,