Иди и возвращайся. Евгения Овчинникова
Читать онлайн книгу.
с папой удивленно на нее уставились, а мама с серьезным видом пошла на кухню, отмотала большой кусок фольги, в которой запекали мясо, сделала из нее шлем и надела на голову. Потом взяла из шкафа простыню, накинула на плечи и повязала наподобие плаща. И последним штрихом достала длинный хлебный нож с зазубринами и деревянной ручкой. Ручку тоже обмотала фольгой – получился маленький меч.
Я почистила зубы и легла в постель. Мама выключила весь свет, кроме ночника, и поцеловала меня.
Засыпать в тот вечер было не страшно – напротив кровати, скрестив ноги по-турецки, сидела мама, в свете ночника похожая на настоящего воина в железном шлеме, плаще и с мечом наготове. Я ни секунды не сомневалась, что той ночью с чудовищем будет покончено.
Утром я проснулась с забытым чувством радости и спокойствия. В окно светило солнце. Пахло оладьями с яблоками и свежезаваренным кофе. Дверь была приоткрыта, папа и мама сидели за кухонным столом с кружками в руках. И вдруг я увидела мертвое чудовище на полу.
Оно лежало распластавшись, совершенно бесформенное. Из свалявшейся черной шерсти торчал меч, из раны вытекло озерцо крови. Рядом валялись шлем и плащ храброго воина.
Я была уже большой и сразу поняла, что чудовище – это старая шуба, давно валявшаяся среди забытых вещей в кладовке, а кровавое озеро очень похоже на кетчуп. Но тем не менее тогда, именно в тот самый момент, поняла, что чудовища больше нет. Воин в шлеме из фольги и с кухонным ножом навсегда прогнал его, и мне нечего больше бояться.
Так и случилось. Мы стали жить, будто этого кошмара и вовсе не было. Но недолго, всего неделю. Через неделю после расправы над чудовищем мама исчезла.
Тот понедельник начался как обычно. Мы с мамой всегда вставали и уходили первыми. Папа работал программистом, и его рабочий день начинался в одиннадцать. Иногда он вставал, чтобы поцеловать нас перед выходом.
На завтрак мама пожарила яичницу, налила кефир в прозрачный стакан. Сама она никогда не завтракала. Сделала себе кофе в гейзерной кофеварке и разбавила его сливками.
Когда мы одевались в прихожей, мама заглянула в спальню:
– Спит.
Ничего необычного, я точно это знаю, потому что миллион раз повторила это следователю, папе и бабушке. Мама привычно поправила мне шапку, чтобы та закрывала левое ухо, потому что мне так больше идет. Надела тонкий бежевый плащ, повязала на шею платок.
Позже, бесконечно вспоминая то утро, я начинала думать, что «спит» она произнесла с сожалением, что с особой заботой кормила меня завтраком, что помедлила, осматривая прихожую перед тем, как выключить свет. Или мне показалось и все это дорисовало мое воображение, когда я пыталась понять, что было не так?
Ее телефон был выключен весь день, но нас это не обеспокоило. Такое случалось и раньше, когда у нее одно за другим шли совещания или эксперименты. Мама работала в НИИ – научно-исследовательском институте легочных заболеваний. Но телефон не отвечал и вечером, и мы стали звонить ее коллегам. Выяснилось, что на работе мамы сегодня не было. Никто не видел ее с воскресенья,