На следующее утро его разбудил тихий, но настойчивый перезвон, словно из музыкальной шкатулки. Отодвинув занавеску, он свесился с перил кровати и принялся искать источник звука. Наставница с закрытыми глазами спрыгнула вниз и опустила ладонь на маленький будильник на полке. Звон прекратился. Заспанная, всклокоченная, с растрёпанной косой, она побрела к шкафу.

      – Почему ты его не поставишь над кроватью? – спросил Марк, кивая на будильник.

      – Я так не встану, – пробубнила Карина.

      Привычными движениями, так и не открывая глаз, она переоделась, убрала постель, переплела косу. Марк наблюдал и посмеивался про себя. Самому ему полночи не спалось на новом месте, несмотря на усталость – голова пухла от мыслей и впечатлений. Карина уснула моментально, но выглядела абсолютно невыспавшейся.

      – Но сегодня же праздник! – возмущённо воскликнула Камиля за завтраком, когда Олег безмятежным тоном сообщил им распорядок дня.

      – А завтра война, – ответил тот. – А вы не готовы.

      Половина семьи волком посмотрела на куратора. Мало того, что он поднял всех первого января ровно в шесть и заставил спускаться на завтрак. Так теперь ещё и сообщил, что весь день расписан на индивидуальные занятия учеников с наставниками, групповые тренировки и домашние дела, с перерывами лишь на еду.

      Оставив Азизу с Талгатом убирать со стола, Олег загнал остальных по комнатам, пригрозив наказанием для тех, кто вздумает отлынивать. Уговоры и мольбы не действовали.

      – Вот почему они так недовольны тем, что он куратор, – сказала Карина, закрывая за собой дверь. – Кто хочет командира, который не даёт бездельничать. Садись.

      Она плюхнулась на ковёр спиной к окну и хлопнула ладонью перед собой, показывая его место.

      – С чего начнём? – спросил Марк, устраиваясь напротив и пытаясь скрыть смущение.

      Не то чтобы он был стеснительным, но в Школе их приучали относиться к девочкам аккуратно и всячески держали на расстоянии – раздельные общежития, раздельные занятия. Сейчас, на его взгляд, они находились слишком близко друг к другу. Он даже испугался, что в тишине будет слышно, как неприлично сильно колотится его сердце.

      Она зевнула в обе ладони. Вот кого эта проблема явно не волновала.

      – Давай начнём с того, что ты вчера пытался упасть в обморок. Надо научиться держать себя в руках.

      – Как? Бить себя током, как ты меня вчера? – Марк покрылся мурашками от одного воспоминания.

      – Ну, хоть бы и так для начала. Дай руку.

      – Зачем? – насторожился он.

      – Давай, говорю.

      Её тёмные глаза и спокойный, низковатый для девушки такого телосложения голос действовали гипнотически. Он покорно протянул ей ладонь, с неудовольствием отмечая дрожь на кончиках пальцев.

      Она взяла его руку и перевернула ладонью вверх;