Искусство провокации. Как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в Британии эпохи Возрождения. Рут Гудман
Читать онлайн книгу.
вы хотели проникнуть в тайный мир воров и игроков, вы должны были знать «cant» (жаргон, «феню»). «Феня» действительно несла в себе определенное очарование. Драматурги, в частности, с удовольствием заимствовали слова из воровского жаргона; еще у Шекспира мы видим персонажей вроде Автолика из «Зимней сказки» и Симпкокса из «Генриха VI», которые говорят на жаргоне и проворачивают такие же аферы, о которых рассказывали в различных предупредительных памфлетах для граждан. Сами эти памфлеты продавались очень хорошо и выдерживали по несколько переизданий; в частности, они помогали драматургам Роберту Грину и Томасу Деккеру свести концы с концами в моменты финансовых трудностей. Естественно, распространение информации среди широких слоев населения сказалось на практических преимуществах тайного воровского языка – особенно учитывая, что некоторые люди, публиковавшие подобную информацию, были мировыми судьями, которые таким способом якобы пытались помочь своим коллегам-юристам в борьбе с криминальным элементом. Впрочем, деревенских простофиль, которые жаргона еще не знали, всегда было в достатке.
Как ни удивительно, все приведенные выше жаргонизмы и регионализмы кажутся более-менее понятными. В региональных акцентах Британии до сих пор сохранились следы этих речевых паттернов, хотя, конечно, со временем они подверглись значительной эрозии со стороны лондонской «нормы». Что еще удивительнее, подобные тона, структуры и особенности употребления слов сохранились и в нескольких районах США, где региональные речевые паттерны путешествовали вместе с разными группами колонистов, и они до сих пор остаются различимыми для современного уха. Особенно забавным побочным эффектом этого стало употребление слова «like» («типа») в качестве своеобразного знака пунктуации. В Великобритании сейчас употребление «like» как связки особенно модно; наступила эта мода лет пятнадцать назад, когда казалось, что буквально все, кому меньше двадцати пяти лет, вставляют это «типа» с небольшой нарастающей интонацией в абсолютно каждое произносимое предложение. Большинству британцев это показалось чистым американизмом, занесенным в страну вместе с популярными сериалами, но на самом деле это всего лишь репатриация древнего девонского обычая, который покинул наши берега столетиями ранее вместе со все новыми и новыми группами отплывавших из Плимута «отцов-основателей». Эта привычка почти (но не полностью) отмерла на исторической родине, так что оказалась совершенно незнакомой остальным англичанам, когда неожиданно вернулась домой.
Письменный английский язык был более однороден. Когда Вильям Кэкстон в 1475 году открыл в Лондоне первый печатный двор и собирался печатать самую первую книгу на английском языке, он с подручными расставлял буквы так, как считал наиболее правильным. Общепризнанных норм орфографии или каких-либо других формальных правил тогда просто не существовало; печатники просто пытались сделать слова максимально разборчивыми, ориентируясь в основном на латынь и фонетически излагая свою речь в письменном