Конец прекрасной эпохи. Вадим Журавлев
Читать онлайн книгу.
неожиданная вещь, как у меня. На ноге возникал липома, которая разрослась до такой степени, что врачи немедленно положили меня на операционный стол и полноги отхватили. Но, слава богу, пока кое-что осталось!
– Операцию делали в Стокгольме?
– Нет, в Институте хирургии в Москве. Делал академик Миланов, который сам претерпел страшную вещь. У него не так давно была ампутирована нога выше колена. И он нашел в себе силы реабилитироваться и теперь стоит по 5—6 часов у стола и оперирует.
Я за свою жизнь претерпел 11 операция под общим наркозом, но не знал, что операция последняя потребует очень длительного лечения. Фактически полгода. Анестезиолог, профессор Светлов, навещая меня в палате, сказал, что по всем показаниям я физически вернусь к своей работе. «Конечно, в том случае, если вы захотите», – добавил он с саркастической улыбкой. Теперь я понимаю, почему он так мудро сказал.
– Вы теперь будете сидя дирижировать?
– Нет! Я стою. На ноге у меня ортез, который мне помогает и я выхожу на сцену даже без палки. В Голландии программа была удачная для первого выхода. В первом отделении был фортепианный концерт и я сидел на стуле за открытой крышкой рояля и меня не было видно. Но второе отделение – стоял. Это была Вторя симфония Балакирева, которая никогда не исполнялась в Европе. В Петербурге я дирижировал Вагнером, но в виде двух больших фантазий (одна – «Кольцо нибелунга», а другая – «Парсифаль»), сделанных очень хорошо одним голландцем. Каждая фантазия шла больше часа и это было серьезное испытание.
– Вы покинули и пост главного дирижера гаагского «Резиденц-оркестра»?
– Да, потому что они предъявили невозможные требования. Они говорили, что я должен проводить с оркестром минимум 12—16 недель в году. Я это не мог принять. Поэтому я теперь, как меня здесь недавно назвали, «свободный художник».
– Это приятно быть свободным художником? Или хочется еще чем-нибудь руководить?
– Я наруководился за всю свою жизнь. А теперь в наших условиях я просто не завидую моим коллегам, на долю которых выпало руководить симфоническими оркестрами. Как говорит моя приятельница – «Деньги теперь решают все». За этой формулой скрыто очень много. Мы в Госоркестре, к сожалению, не сумели найти спонсора. Все пытались, и я пытался найти помощь в лице нашей мэрии. Но в названии нашего оркестра нет слова «московский». И я не знаю, что делается сейчас в бывшем Госоркестре СССР, но, кажется, пока еще спонсора у них нет. А может уже и есть – не знаю.
– А как вам показалось новое руководство Большого театра?
– Если судить субъективно, по отношению ко мне, они отнеслись очень внимательно, предоставили карт-бланш, следовательно они хорошие. Будем надеяться, что это на самом деле так. Все покажут дальнейшие спектакли, их уровень. Но самое неприятное, это то что Большой театр закрывают на капитальный ремонт. Это процесс мучительный и болезненный. Я не представляю, как