Осторожно отогнув одну из нитей паутины, барон перелез на другую сторону и приблизился к дохлой твари. В воздухе стоял тошнотворный запах гари, да и сама пена пахла как-то неприятно резко. Не расслабляясь, повернулся вокруг, удерживая впереди себя меч. Мало ли, паучата вдруг пожалуют. Или второй такой же. Но вокруг было тихо. Надо идти дальше. Склон стал круче, а идти – тяжелее. Солнце стало припекать и находиться в латах стало невмоготу. Сталь раскалилась, а поддоспешник пропитался потом. Хоть доспехи сбрасывай и иди налегке. Генрих так бы и сделал, да, кто знает, чего от дракона ожидать? Вон сколько человек загубил! И не простых. Все рыцари, умеющие воевать.

      Барон присел на камень и снял шишак. Ветел приятно заиграл со слипшимися от пота волосами. Противное жужжание заставило насторожиться. Генрих вскочил на ноги и взял меч наизготовку. То, что появилось из-за скального выступа, на дракона явно не тянуло. Почти чёрная тварь, раскинувшая неподвижные крылья длиной с руку человека, резко спикировала на барона, плюнув в него огнём. Генрих еле успел отскочить в сторону, мельком поразившись тому, что на месте, куда попал плевок, камни расплавились и превратились в пышащую жаром лужу. Больше времени разглядывать что либо, не было. Тварь взмыла в воздух и опять стала пикировать на него. Опять пришлось уворачиваться от плевка.

      Рыцарь бросился вниз по склону, слыша за спиной приближающееся жужжание, и рефлекторно прыгнул вправо. Над плечом пролетел огненный плевок, обдав жаром щеку. Очередной скальный выступ подвернулся, как нельзя, кстати, и Генрих нырнул за камень, ощутив, как нагрелся он от следующего плевка, и сжался в комок, занеся над головой меч. Тварь вынырнула следом, буквально через секунду, и барон с торжествующим криком рубанул по ней клинком. Яркая вспышка света ослепила, а по рукам, словно что-то ударило так, что отдалось в локтях, и меч выпал из онемевших рук.

      Достав непослушными руками мизекордию из ножен, рыцарь выставил её перед собой, дожидаясь,