Брат на брата. Геннадий Александрович Дёмочкин
Читать онлайн книгу.
количество забастовок в начале ХХ века было сравнимо с количеством крестьянских восстаний. Выходит, не понимали люди своего счастья?
На забастовку может подняться и хорошо зарабатывающий человек – если, например, полагает, что ему не доплачивают. Но в России положение было иным. Лучше всего об этом говорят события «Кровавого воскресенья»… Тысячи рабочих и членов их семей шли к царю жаловаться на жизнь. Прекрасно зная, что, возможно, по ним будут стрелять… Довольный жизнью работяга на такое не пойдёт, и никакие революционные агитаторы его не убедят.
Из петиции рабочих, составленной накануне 9 января 1905 года:
«Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей, к нам относятся как к рабам. Мы и терпели, но нас толкают всё дальше в омут нищеты, бесправия и невежества; нас душат деспотизм и произвол, мы задыхаемся. Нет больше сил, Государь. Настал предел терпению. Для нас пришёл тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук… Взгляни без гнева внимательно на наши просьбы, они направлены не ко злу, а к добру, как для нас, так и для тебя, Государь!»
Сергей Кара-Мурза, историк, политолог:
– «Кровавое воскресенье» стало важнейшим событием, имевшим прямую связь с Гражданской войной в России. По данным историков при расстреле мирной демонстрации в Петербурге было убито около 1500 и ранено около 5000 человек. В коллективной памяти отложилась не только пролитая в большом количестве, в центре столицы, невинная кровь, а и поистине подлый, провокационный характер действий власти.
Факты таковы: в ожидании демонстрации, 6 января, на совещании приближённых царя было решено, что царь уедет из Петербурга, об этом будет сообщено рабочим, и шествие не состоится. Царь действительно уехал из города, но населению об этом не сообщили – напротив над Зимним дворцом 9 января развевался царский штандарт, означавший, что царь находится во дворце.
Войскам же выдали боевые патроны по максимальной норме боевых действий – и до сих пор неизвестно, кто и когда принял решение о такой беспрецедентной мере.
Максимилиан Волошин, поэт, в то время корреспондент французской газеты:
– Я приехал в Петербург утром 22 января из Москвы… Проходя по Литейному, я увидел на тротуарах толпы людей; все, задрав головы, смотрели расширенными от ужаса глазами… И вдруг я разглядел, что во всех санях, которые проезжали мимо меня, находились не живые люди, а трупы. Извозчичьи сани слишком малы, чтобы можно было уложить тело: поэтому убитые были привязаны…
В этот момент я увидел на небе три солнца – явление, которое наблюдается в сильные холода и, по верованиям некоторых, служит предзнаменованием больших народных бедствий…
В народе говорили: «Последние дни настали. Брат поднялся на брата… Царь отдал приказ стрелять по иконам…»
Из Записок Ивана Устюжанинова
Отец мой на зиму ходил в город на заработки. Работал там легковым извозчиком от хозяев, а весной ходил на сплав