LIBERTÉ. Вячеслав Солопов
Читать онлайн книгу.
все вопросы, заданные им по окончании моего рассказа, были посвящены именно её персоне. Покидал он меня в состоянии сильного возбуждения, которое пытался скрыть за очередной волной пустословия. Я едва успел втиснуть между сыплющимися из него фразами тревожащий меня вопрос: должен ли я расценивать своё нахождение в госпитале как арест.
– С чего вы это решили? – произнёс он так, будто я внезапно и невпопад ляпнул что-то до невероятности глупое.
В ответ я повёл глазами в сторону зарешеченного окна и добавил:
– Все, кроме вас, избегают общения со мной, доступ в госпитальную сеть заблокирован, мне до сих пор неизвестно где я нахожусь. Стоит перечислять дальше или уже названного будет достаточно?
– Ну что вы, Дэвид! – с лёгкостью отмахнулся он, небрежным жестом отметая высказанные мною опасения. – Всё это простые формальности, предпринятые, кстати, исключительно в целях вашей собственной безопасности. Стань вдруг известно, что по делу «Лейкленда» найден чудом выживший свидетель, как вас тут же примутся осаждать толпы назойливых, беспринципных журналистов, пытающихся урвать сенсацию любой ценой. Доведись кому-нибудь из них злоупотребить вашим искренним к нему расположением, какую историю вы поведали бы ему? Если в точности ту, что только что рассказали мне, то, надеюсь, вы в состоянии оценить колоссальный ущерб, который способен нанести ваш рассказ, растиражированный средствами массовой информации на всю Федерацию и далеко за её пределы? Вы ведь офицер, а не безмозглый юнец! Или вам и вправду так не терпится стать известным, что вы готовы поступиться интересами своей Родины? – пристыдил он меня и ушел, пожелав на прощание скорейшего выздоровления.
Звали его Ричард Стэнфорд. Основательное, надёжное имя. Жаль сам хозяин имени не был ему под стать. За те семь суток, что мне довелось пребывать в госпитале, он навещал меня ещё дважды и вносил своими визитами небольшое разнообразие в скучный больничный распорядок. То, что он являлся моим единственным собеседником, отнюдь не делало его в связи с этим желанным гостем.
С нашей первой встречи меня не оставляло гнетущее, навязчивое ощущение того, что в разговоре с ним я допустил какую-то серьёзную ошибку. Тщетно я пытался убедить себя в том, что мои тревоги не более чем пустые переживания и всему виной не в меру разыгравшееся больное воображение или приступ мнительности, приобретённый в результате близкого знакомства с Херминией. Как я не старался переубедить себя или отвлечься, чувство тревоги лишь нарастало.
Дальнейшие расспросы докучливого оперативника, также касались преимущественно Херминии. По его настоянию я пересказывал одни и те же события с её участием, стараясь каждый раз вспоминать их в мельчайших подробностях, а состоявшиеся между нами разговоры повторять чуть ли не слово в слово. Когда ему наконец-таки стало ясно, что к неоднократно сказанному мне более