Генерал Ермолов. Олег Михайлов
Читать онлайн книгу.
русской позиции. Кутузов вернулся к деревне Працен, где оставались оба императора и часть свиты; Аракчеева среди нее уже не было.
Милорадович ввел в бой Малороссийский, Смоленский и Апшеронский полки. Громады французов валили на высоты с разных сторон. Русские были остановлены и подались назад, что вызвало смятение в Працене – ускакал император Франц. Подле русского монарха уже не оставалось его молодых друзей. Солдаты охраны нестройно отходили через Працен, не обращая внимания на потрясенного Александра Павловича.
Кутузов остановил отступавших солдат и сам возглавил атаку. Раненный пулею в щеку, обливаясь кровью, он продолжал отдавать приказания. Русский император, рядом с которым находился лейб-медик Виллие, послал его к Кутузову.
– Поблагодари государя, – встретил медика полководец, – и доложи, что моя рана не опасна, но смертельная рана вот где! – И он указал на французов.
Для отступления русским оставался только один путь – по узкой плотине между двумя озерами, где столпились десятки тысяч людей. На высотах у Працена французы выставили многочисленную артиллерию, которая била ядрами. Многие бросились бежать по озерам, но тонкий лед проламывался, люди и лошади гибли.
7
Правый фланг русских вступил в дело позже остальных войск. Рано поутру Багратион собрал начальников частей; Ермолов, распоряжавшийся обеспечением батарей, прибыл в числе последних.
Сорокалетний Багратион, смуглолицый, сухощавый, горбоносый, был в сером мундирном сюртуке с крестом Георгия 3-го класса, в накинутой на плечи бурке и картузе из серой смушки. Держа левую руку на эфесе шпаги, которую он носил еще в Италии при Суворове, и похлопывая правой по бедру казацкой нагайкой, князь Петр Иванович говорил бывшим при нем австрийским офицерам генерального штаба:
– Судя по диспозиции, мы проиграем сражение…
После этого, обратясь к русским командирам, он невозмутимо и хладнокровно, с восточным акцентом, принялся отдавать приказания.
В центре позиции поперек дороги была выдвинута в две линии пехота. На левом крыле располагался впереди обширного оврага Уваров с гусарским и драгунскими полками. Двум шестипушечным батареям Ермолова велено было прикрывать Уварова.
Возвращаясь вместе с Алексеем Петровичем на позиции, полковник Шау, чуть трогая шпорами свою лошадку, похожую характером на хозяина – игрунью, воструху, – добродушно пробасил:
– Жаркая предстоит баня! Только кто кого будет парить – мы Бонапарта или он нас?
– Это зависит, – в тон ему отвечал Ермолов, – не только от нас с тобой, но и от верховных банщиков. Хочешь не хочешь – а нам указали полку. Залезай, да не зевай!..
Они сердечно обнялись и разъехались по своим местам. Было уже светло. Далеко слева слышались ружейные и пушечные выстрелы, но впереди, на неясно выступавших высотах, все зловеще молчало.
Попадичев учил батарейцев:
– От