Расследование убийства Российской Императорской семьи. Избранные главы. Н. А. Соколов

Читать онлайн книгу.

Расследование убийства Российской Императорской семьи. Избранные главы - Н. А. Соколов


Скачать книгу
Императора не смог мне это объяснить.

      Я допрашивал Гучкова в Париже 15 сентября 1920 года в качестве свидетеля, но по очень специальному вопросу, предполагая, что он даст мне более развернутый ответ. Но его поведение позволяет мне предположить, что он не хотел говорить больше. Таким образом, я вынужден объяснять его визит к Императрице по данным расследования, не настаивая на том, что эти показания вполне соответствуют истине.

      Показания князя Львова:

      «Гучков ездил в Царское Село в качестве военного министра. Делал ли он тогда доклад по поводу своей поездки Временному правительству? Этого я не помню. С кем он там имел общение? Я не знаю».

      Показания Занотти:

      «После Корнилова к нам во дворец приезжали и другие люди. Насколько я припоминаю, среди них был и Гучков. Я хорошо помню, что Императрица тогда очень волновалась и выражала свое недовольство: ей было неприятно их видеть. Но она виделась тогда с Гучковым (я теперь хорошо помню: да, это был Гучков). Потом она мне говорила, что приезд его был бесцелен, и что Гучкову незачем было приезжать».

      Волков говорит о визите Гучкова во дворец следующим образом: «Я не знаю, зачем он тогда приезжал к Императрице. Его никто не просил приезжать. Он явился сам и без предупреждения. Когда он шел назад, один из офицеров свиты, основательно пьяный, обратился ко мне, гардеробщику Мартышкину и лакеям Труппу и Предовскому (мы стояли вместе) и злобно крикнул нам: «Вы – наши враги. Мы – ваши враги. Вы все тут продажные». Он это кричал громко, с неприличными жестами, как пьяный человек. Я ответил ему: «Вы, милостивый государь, в наших чувствах ошибаетесь». Больше я ничего не стал ему говорить. Гучков шел впереди этого пьяницы, на расстоянии всего нескольких шагов, и он даже головы не повернул на эти слова. Он не мог не слышать этих слов». Эти слова, без сомнения, относились не к лакеям, а к хозяевам дворца.

      Говоря об отсутствии показаний Гучкова, я не могу не усмотреть зависимость между поведением Гучкова и этого офицера, неизвестного мне.

      Понятно, что в расследовании особое внимание было уделено отношению к государям со стороны Керенского.

      Его первое свидание с ними произошло 3 апреля 1917 года. По показаниям свидетелей установлено, что он был принят Их Величествами в присутствии царевича и великих княжон Ольги и Татьяны. Мария и Анастасия в тот момент были больны[24].

      (1) В книге Жильяра «Трагическая судьба Николая II и его семьи» (Париж, 1921) проскальзывает неточность. Керенский не мог видеться со всей семьей, как утверждает автор, ибо две великие княжны были больны. В имеющейся у меня записке императрицы Анастасии Васильевне Гендриковой, датированной 29 марта, Императрица пишет: «У Марии сейчас 40,5°, а у Анастасии – 40,3°. В течение дня они немного поспали».

      Никто из посторонних при этом не присутствовал. Без сомнения, Теглева находилась в соседней комнате в начале разговора, но она слышала только первые слова Керенского и не могла рассказать ничего существенного. А вот что показал сам Керенский:

      «Я в первый раз


Скачать книгу

<p>24</p>

В книге Жильяра «Трагическая судьба Николая II и его семьи» (Париж, 1921) проскальзывает неточность. Керенский не мог видеться со всей семьей, как утверждает автор, ибо две великие княжны были больны. В имеющейся у меня записке императрицы Анастасии Васильевне Гендриковой, датированной 29 марта, Императрица пишет: «У Марии сейчас 40,5°, а у Анастасии – 40,3°. В течение дня они немного поспали».