Потерянная Япония. Как исчезает культура великой империи. Алекс Керр
Читать онлайн книгу.
момент, когда Яцухаси поворачивается к следующему за ней крестьянину и одаривает его улыбкой, которая разрушит всю его жизнь, один из омуко воскликнул: «Хякуман дору!» («Миллион долларов!»).
Зрители не просто выкрикивают имена актеров, а ждут определенного момента. Новичков можно узнать по несвоевременным выкрикам.
Я кричал в театре лишь один раз, в начале моего увлечения Кабуки ради Кунитаро. Его яго звучал так: «Ямадзакия». Я долго практиковался и затем в нужный момент закричал так хорошо, как только мог, с моего места на балконе: «Ямадзакия!» Это было непросто. Время выкриков настолько важно, что актеры сверяются с ними, чтобы выдержать ритм представления. Однажды я видел, как репетирующий Тамасабуро в самый важный момент остановился, прошептал: «Яматоя» и возобновил свой танец.
Сосредоточение на «настоящем моменте» характерно для всей культуры Японии. В китайской поэзии повествование начинается с цветов и рек, а затем внезапно переносится на девятое небо или взлетает на драконе на гору Куньлунь, где живут бессмертные. Темой японских хайку является обычный момент, как в знаменитом стихотворении Басё: «Старый пруд! Прыгнула лягушка. Всплеск воды» (пер. Т. И. Бреславец). Лягушка прыгает в пруд, а не на небеса. Тут не встретишь небожителей, лишь «всплеск воды». С помощью краткости хайку и вака Япония создала неповторимые литературные формы. С другой стороны, в истории японской литературы практически не найти длинных повествовательных поэм. Точнее, длинные поэмы создавались, словно бусы из отдельных жемчужин, как например рэнга (соединенные стихотворения вака).
Я заметил, что эта «культура момента» влияла и на сферу недвижимости, в которой я позже нашел работу в Токио. Существует великое множество четких правил застройки, но общий дизайн здания и его эстетическое соотношение с улицей или линией крыш полностью игнорируется – в результате постройки выглядят неопрятно, убого и уродливо. Ужасное состояние шоссе также связано с мышлением в духе рэнга – не существует общего плана строительства, лишь нанизывание одного годового бюджета на другой, благодаря чему дорога строится по кусочкам.
Кабуки не является исключением. Композиция элементов сюжета почти всегда странная, повествование часто «перепрыгивает» с одной сцены на другую. Зрители, ожидающие драматической завершенности, разочаровываются в Кабуки. Моим друзьям, любящим логику, не нравится этот театр. Но делая акцент на глубине преходящего момента, Кабуки создает атмосферу напряженного ожидания, которая редко возникает в других театрах. Тамасабуро однажды сказал мне: «В обычной драме история разворачивается постепенно. Это так скучно! Прелесть Кабуки заключается в невероятных логических перескоках».
Кабуки, как и все в Японии, разрывается между полюсами утонченности и гедонизма. Здесь гедонизм представлен элементами кэрэн (акробатические трюки), а утонченность – отточенной грацией актеров. Сегодня представления обязательно