Истребитель снижался над плотной пеленой свинцово-серой облачности, в которой, помимо влаги, ее образующей, абсорбировалось огромное количество мельчайших частиц, исторгаемых в атмосферу вследствие человеческой деятельности.

      Облачно-смоговое покрывало казалось непроницаемым, слои клубящихся атмосферных фронтов находились в постоянном движении. Они парили на разных высотах, образуя причудливые каскады и наслоения. Изредка над ними появлялись смутные, укутанные дымкой очертания пирамидальных вершин городов-мегаполисов, высотные уровни которых попирали облака, пронзая их и поднимаясь выше, словно являлись не стеклобетонными творениями архитекторов, а новой исполинской формой жизни, прорывающейся к свету сквозь плотное отравленное покрывало, укутавшее Землю много веков назад.

      Шевцов воспринимал эти картины с усталым равнодушием. Пока автопилот вел машину по тонкой указующей нити посадочного луча, у него было достаточно времени, чтобы подумать над сложившейся ситуацией и задать самому себе вопрос: что творится вокруг? Кто и с кем воюет и ради чего он оказался втянутым в этот конфликт помимо собственного желания?

      – Клименс… – негромко произнес он.

      – Да? – тут же отозвался голос, который Шевцов по-прежнему воспринимал как женский.

      – Ты можешь объяснить мне суть происходящего?

      – Нет.

      – Почему?

      – Я система. Боевая система твоей машины. Мне недоступны данные, которых ты требуешь.

      – А что тебе доступно в таком случае?

      – Сейчас или в общем? – уточнил голос.

      – Сейчас.

      – Я сканирую горизонт в радиусе трехсот километров, управляю действиями автопилотов и состою в контакте с твоим разумом.

      – Ты читаешь мои мысли?

      – Да. Это называется нейросенсорным контактом. Все, о чем ты думаешь, оцифровывается, переводится на язык машинных кодов и передается мне для обработки.

      – Зачем?

      – Это необходимо для боя. Находясь под управлением человека, я руководствуюсь мыслями, возникающими в разуме пилота. Ты можешь не осознавать их, но твой мозг реагирует на ситуацию с той же скоростью, что и мои процессоры.

      – Мне кажется наоборот. Я ощущаю заторможенность реакций.

      – Это субъективно. Чаще всего пилот принимает решение гораздо раньше, чем осознает его. Я лишь вылавливаю командные импульсы из общего потока данных и сообразуюсь с ними.

      – Значит, ты не можешь мне ничего объяснить… Жаль.

      – Могу, – внезапно ответила Клименс.

      Семен вздрогнул:

      – Ты же только что утверждала обратное.

      – Я никогда не лгу и не противоречу логике. В твоем рассудке не