Низкий знакомый голос остановил у самого подъезда и схватил Светку за плечо. Первое, что скорее Махрушева узнала, это руки, вернее хватку; девушка также, как и в клубе оказалась пригвождена к стене, только теперь своего кирпичного дома, а рот зажат поцелуем.

      Глава 12

      Можно ли думать о чем-то еще, когда ты в темноте в сильных руках «незнакомца», не так давно представляющего тебе опасным, а сейчас еще и не плохо целующего тебя в губы. Да, если оценить поцелуй с точки зрения человека еще и не настолько разбирающегося в них как Светлана, поцелуй покажется совершенно не гармоничным и не эстетичным; вообще, как можно говорить об эстетике сего «произведения искусства», когда твою нижнюю губу обсасывают, кусают и этот безвкусный чужой несладкий язык ползает у тебя во рту; но признать сам поцелуй непривычно возбуждающим воображение и сладким Махрушева могла.

      Внезапное появление Орсен, а еще вот так снова вляпаться в продолжение ночного приключения не просто озадачило Светку, испугаться конечно не успела, но потерять мозги, которые секунду назад думали о работе и планах, да. Или сколько прошло времени? Может минут пять, десять, может полчаса? Орсен не отпускала губы, а цепкие руки прижимали к кирпичной стене девчонку так, что Махрушевой стало не хватать воздуха и девушка застонала; сказать Света ничего не могла, рот и язык был не меньше «арестован», чем сама; в одной руке торт, в другой сумка, и то ли привычка не выпускать «своё» вдруг «спиздят», то ли отсутствие чувства самосохранения, но Светлана не вырывалась, а стояла как вкопанный столб. Орсен наконец оторвалась от Светкиных губ, и последняя с таким наслаждением вдохнула желанный воздух, будто до этого реально его не было.

      – Ты где шлялась? Я давно тут жду.