Вторая попытка. Сергей Андреевич Красов
Читать онлайн книгу.
Гусак осенью откинулся по звонку. Ему тут перед освобождением родичи привезли золотую монету, чтобы зубы вставил вместо выбитых. Вот ему наш лучший зубной мастер Цыбульский и сделал красивые золотые зубы из латуни.
– Не из латуни, а из рандоля, – поправил Шпану Карташ под взрыв хохота.
– Какая нах… разница!
– Рандоль медленнее окисляется, чем латунь. – серьёзным тоном возразил Карташ, что опять развеселило народ.
– Короче, греет он сейчас жопу на солнышке родного Кавказа, мандарины виноградом заедает, если опять не сел, – закончил Шпана. – А монета долго тут гуляла по зоне, – продавали, проигрывали, потом ушла куда-то на посёлок вольным в обмен на водку. Кстати, вечером в тот же день меня вызвал в кабинет наш опер Рагозин и рассказал всё подробно, что произошло. Такое впечатление, как будто он вместе с нами сидел и бухал. Но, молодец, сказал, что уголовное дело возбуждать не собирается, всё прокатит как производственная травма. Поручил мне самому собрать объяснения с бригады, что мы и сделали.
Глава 13
Слушая рассказ о собственных похождениях, Вадим, наконец, вспомнил Бурого. Вспомнил как раз по этому случаю во второй бригаде. Он тогда проводил проверку по факту травмы. И хотя он прекрасно знал по оперативным данным, как была получена травма, сделал всё, чтобы списать её на производственную. Это была обычная практика. При возбуждении любого уголовного дела в первую очередь наказывали оперсостав за плохую профилактику преступлений. А любое взыскание автоматически влекло за собой отсрочку в получении очередного звания и другие неприятности. Поэтому сама система вынуждала заниматься укрывательством преступлений. Вспомнив об этой неприятной части своей работы, Вадим подумал, что и в двадцать первом веке наверняка ничего не изменилось. В тот раз подтасованные материалы проверки он передал инспектору по технике безопасности, и всё было списано на производственную травму.
Бурый запомнился как-то смутно. Точнее забылся за прошедшие годы. Был молодой парень, который выделялся из общей массы физической силой, но после этого случая он в поле зрения оперчасти, видимо, больше не попадал. То ли освободился по окончании срока, то ли ушёл на этап, – Вадим уже не помнил.
Зато хорошо вспомнил своего агента, который освещал ему обстановку во второй бригаде в это время. Фамилия – Козлов, псевдоним с годами забылся. Сообщение оставлялось в дупле чурки, валявшейся возле транспортёрной ленты между штабелями древесины. Во время съёма с работы, проходя мимо опера, агент говорил: «Добрый вечер», что означало – письмо ждёт получателя. Если сообщения не было, – проходил молча. В этом же дупле Вадим оставлял задание и небольшое вознаграждение – чай, сигареты.
В этой же бригаде работал друг и подельник Козлова – Венедиктов. Когда-то они вместе отбывали срок в колонии-поселении. Когда обоим оставалось до конца срока меньше месяца,