Мухтарбек Кантемиров. Татьяна Свичкарь
Читать онлайн книгу.
грань между драмтеатром, цирком, спортом и другими зрелищами. Нам удалось объединить это в интересную форму…., – говорит Клименко
И сам же веселится над патетичностью фразы:
– «Сохранение и развитие театрализованного представления» …Это я когда Юрию Михайловичу Лужкову писал письмо – применял такие слова.
– Знаешь, как это происходило? – спрашивает Марина, – Приходит Васильич в офис:
– Так… ну что, кофе попили, надо работать. Что будем делать?
Я предлагаю:
– Давайте письмо кому-нибудь напишем… В администрацию Президента…
– Нет, – говорит он, – Это слишком серьезно. Напишем… типа… министру культуры. Только слова надо пострашнее придумать.
И вот мы с ним сидим и извращаемся над этими формулировками.
– Они сами бюрократы и они требовали на этом же языке…
Но истории переполняют Васильича:
– Когда мы были на гастролях в Болгарии, в 96-м году – там как раз отмечали – 300-летие русского флота. И юбилей победы над турками.
В тот день принимали наш флагманский крейсер. И адмирала Кравченко со свитой.
А мы оказались в центре событий, потому что спектакль свой – «Серебряную подкову» переделали в актуальную постановку – «брали в плен» турецкий флагман с пашой.
Переодели казаков в морскую форму, кое-что поменяли местами…
И вот – начинается спектакль. Среди зрителей – министр обороны, члены правительства, губернатор, все руководство и, конечно – адмирал Кравченко.
А в «Подкове» по сценарию выезжает цыганский фаэтон, и везет его Рома – советский тяжеловоз. Тонну триста весит, красоты неимоверной – последний из могикан, вороно-чалый… Была историческая постановка, звучали напевы, катил фаэтон…
Теперь же под эту музыку у нас теперь выходили турецкие моряки. А Рома был «заряжен» наследующую сцену.
И Дима Гизгизов, каскадер, который управлял фаэтоном – побежал переодеваться в другой костюм – раздевалка там в нескольких метрах.
Но Рома слышит – что? Музыка? Музыка его, он под нее уже спектаклей пятьдесят отработал. Значит – пора.
Рома смотрит вокруг – никого нет.
– Ага, – думает, – проспали. Но я-то здесь…
Развернулся и поехал.
Когда он выезжал, Димка увидел, что это… понеслось. Он выскочил, но как… троллейбус не остановишь же…
Заорать: «Рома, стой!» – вот и все, что можно сделать.
А ребята работают на сцене и знают, что никаких лошадей-монстров быть не должно.
И вдруг – летит Рома. На хорошей такой скорости.
«Турки» кто – падает, кто – врассыпную.
Рома видит – что-то не то. Надо, наверное, порезвее?
Несется. Один круг сделал – по действию. И смотрит – его никто не останавливает – на арене никого.
Ромка заволновался, еще приутопил.
Думает:
– Надо еще пару кругов и завязывать с этим делом.
Такая