Амазонки и странники. Юлия Большакова
Читать онлайн книгу.
значит, ты тоже не потеряешься в болоте. Так, – Сашка посерьезнел. – Все должно документироваться. Каждый наш шаг. Ежедневно будем делать записи в дневник по очереди. Никаких самостоятельных выводов, никаких псевдонаучных спекуляций – только голые факты. Точно, объективно, скрупулезно, вплоть до самых мелких мельчайших мелочей. Настройтесь на сбор информации. Экспедиционный дневник – это наш главный документ, наше основное сокровище. Что бы ни случилось, эта тетрадь должна вернуться на Большую землю.
ночь с 21 на 22 сентября
Мы попали, похоже, в самый клюквенный сезон. К ночи вокзал Новосибирск-Главный начали заполнять группы характерно выглядящих мужчин: теплая не по сезону одежда, сосредоточенное выражение трезвого лица и огромный рюкзак за спиной, в котором угадывались очертания короба высотой в человеческий рост – короба для ягоды. Народ все был как на подбор – крупный, лет 30 – 45, добротно одетый и чрезвычайно, скажем так, решительный. Мы с девушками затерялись в этой толпе, как болонки в своре диких псов. Крошечная станция Кокошино стала на эту ночь воплощением Мекки и Земли обетованной вместе взятых. Билетов на электрички в западном направлении было не достать. Я слышал, как одна из групп сборщиков ягоды всерьез обсуждала вариант: сесть на скорый поезд до Москвы и в нужный момент сорвать стоп-кран. Сашка, уже не в первый раз отправлявшийся по этому маршруту, чувствовал себя, как рыба в воде, и непринужденно делился информацией с этими кошмарными людьми с интеллигентными лицами. В какой-то момент он исчез, и я уже было подумал, что он уехал без нас, но он, все-таки, выскочил, как черт из табакерки, и сообщил:
– Вперед, на пятнадцатый перрон. К барабинскому поезду прицепят дополнительный вагон. Ходу, барышни, ходу! Один вагон прицепят, а не состав, никто не будет уступать вам места…
Нужно сказать, что присутствие девушек произвело на охотников за ягодой сильное и неоднозначное впечатление. Когда мы залезли в вагон и все вчетвером уселись на одну боковую скамейку, сборщики оглядели нас озадаченно и без всякой просьбы с нашей стороны убрали из-под наших ног свои огромные рюкзаки. В дороге страшные люди смотрели на девушек испуганно и то и дело умолкали на полуслове, когда в разговоре вылетало матерное словечко. Наконец Елена не выдержала и попросила соседей по вагону не беспокоиться, потому что она по первой специальности – филолог, так что запретных слов для нее не существует. Ее выступление произвело на окружающих совершенно гнетущее впечатление. Все и без того говорили тихо, а теперь и просто стали шептать вполголоса, соединив головы. Я с трудом ловил обрывки разговоров, боясь упустить полезную информацию о месте, куда мы направлялись. Все говорили о том, кто сколько в этом и в прошлом году «нарезал» и «вынес». Мучительно прислушиваясь на протяжении получаса, я понял, наконец, что в этих краях грибы «режут» – как поросят, а клюкву «выносят» – как бедствие.
Стоп-кран нашим попутчикам срывать не пришлось. В Кокошино поезд остановился добровольно, но только на одну минуту. Среди ночи, практически в полной тьме, хаотично разрезаемой