Автомобильный детектив. Вадим Витальевич Тарасенко
Читать онлайн книгу.
Обратитесь в полицию.
− Обращалась. Они сказали, раз совершеннолетняя и уехала добровольно, они уголовное дело возбуждать не будут.
− А откуда Вы знаете, что она уехала добровольно?
− Она мне письмо написала, а-а-а, − чуть было успокоившаяся Марь Ивановна, вновь брызнула слезами на бетонный пол крыльца.
− А можно мне прочесть это письмо?
«Ну зачем я в это лезу? Мне что, своих забот мало? Вон, никак по моим уравнениям лямда-бетта-минус-гиперон не желает распадаться за пять пикосекунд, а должен».
− Конечно, конечно, Кузьма Кузьмич. Вот держите, − женщина судорожно порылась в свой ярко-красной небольшой сумочке и протянула Канарейкину сложенный вчетверо лист бумаги, сложенный вчетверо.
− Помогите, Кузьма Кузьмич. У меня осталась одна надежда на Вас, − в глазах женщины читалась мольба.
«Ох, уж эти детки. То квартиры чужие заливают, то в Грецию с парнями от матерей сбегают», − профессор осторожно развернул листок бумаги.
«Мамочка извени, − рукой, больше привыкшей к косметическому карандашу, чем к письменному, было написано на бумаге, − Мы с моим очень хорошим другом решили поехать в Грецию. Пожалуста меня не ищи, − буквы неровно прыгали вверх-вниз по строчке.
«Наверное, писала на ходу, когда ехала в машине.
«Через несколько часов я улетаю, − продолжало скакать по бумаге.
«Точно паршивка писала, пока ехала в машине в аэропорт. Другого времени для письма для матери у нее не хватило».
− Как Вы получили это письмо?
− По почте пришло.
«По дороге бросила в почтовый ящик», − Канарейкин продолжил чтение письма.
Буквы неожиданно подравнялись и перестали походить на клинопись не совсем трезвого древневавилонского жреца.
«Мне с ним будет хорошо. Мы любим друг друга».
Дальше буквы вновь пошли вскачь: «Мой друг обеспеченный человек. У него есть шикарная машина, он хорошо зарабатывает».
Дочь на целый лист извинялась перед матерью, убеждала, что у нее все будет хорошо и просила ее не искать, перемежая написанные вкось и вкривь строчки с клиновидными буквами с вполне благопристойными почерком. Последняя строка со скачущими буквами: «Прости меня мамочка прости» едва влезла на листок.
− У Вас есть предположения, кто мог увести Вашу дочь. Тут она пишет, что она уехала с хорошим другом. Но, как я понимаю, хорошие друзья мгновенно не появляются, − Канарейкин аккуратно сложил листок бумаги и отдал соседке.
«Двенадцать ошибок. Из них пять орфографических», − автоматически про себя отметил он.
− Ой, даже не знаю. Возле нее всегда крутилось много молодых людей, − легкий румянец выступил на щеках женщины.
«Правильно, какой тут синтаксис и орфография».
− И все обеспеченные и состоятельные?
− Не знаю… но я всегда говорила дочери, чтобы она имело дело только с приличными людьми.
«Очевидно, у Марь Ивановны приличный человек ассоциируется только с состоятельным