Обетование. Ру Чак
Читать онлайн книгу.
друзей холодом. Холодное голубое небо, холодные голубые скалы, холодный голубой туман. Корабль осуществил посадку на гладкую поверхность голубого диска десятикилометрового диаметра. Никто не встречал экипаж. Стояла звонкая тишина.
– Анри, почему так холодно и так тихо? – полушепотом спросил Сноун.
– Ригель – звезда рационального. Здесь не расходуют напрасно краски, энергию, время. Здесь все рассчитано до мгновения. Здесь знают цену каждому звуку. Здесь нет эмоций, фантазий. Здесь дело. Здесь ваяют, создают, рассчитывают и взвешивают.
– Анри, но для этого тоже нужна фантазия, – недоуменно произнес Сноун.
– Фантазия нужна, но не обязательно своя. Ригельцы берут фантазии проционцев, у которых они в избытке, и выбирают самые близкие к реальности. Своих фантазий у ригельцев нет. То новое, что они создают, появляется в результате поиска и анализа идей, существующих в пределах нашей системы. Ригельцы практически никогда не выходят в другие миры. А если это случается, то они и там ведут себя так, как будто находятся на Ригеле.
– Анри, но так скучно, неинтересно! – воскликнул Сноун.
– Это для тебя неинтересно, а для ригельцев это нормально, – холодно заметил Анри. – Если все будут фантазировать, кто же будет материализовывать мечты?
– Сноун, не расстраивайся, – миролюбиво произнес Солт. – Ты вскоре почувствуешь особую прелесть Ригеля, когда побываешь в гостях у ригельцев.
– Солт прав, – вступила в разговор Мира. – Ригельцы – это дети, которые воображают себя взрослыми. Они хотят казаться серьезными, напыщенными, но это маска, под которой искренность, доверчивость и азарт. Их экономия превращается в щедрость, когда они помогают другим. Все, что они делают, они делают не для себя, а для других.
– Что бы я без тебя делал, Мира! – обрадовался Анри. – Ты так хорошо говорила о ригельцах, но я ведь тоже ригелец, только ты никак не хочешь заметить во мне что-либо, кроме холода.
– Это тебе кажется, Анри, – улыбнулась Мира. – Я тебя очень люблю и ценю, но если я буду проявлять свои чувства, то от моего огня твой лед растает, и ты больше не будешь ригельцем.
– А кем же я буду? – вопросительно посмотрев, спросил Анри.
– Ты будешь снегом, из которого Мира будет лепить все, что захочет, – уверенно произнес Бор.
– Ты что этим хочешь сказать? – возмутился тут же Сноун.
– Тебя это не касается. Если тебя растопить, то из тебя вообще ничего нельзя сделать, в тебе можно только утонуть, – сердито сказал Анри. – А в холодном состоянии ты такой колючий, что тебя и в руки никто не возьмет.
– Мира, не бойся его растопить, потому что из него кроме льда все равно ничего не сделаешь, – философски заметил Бэлл.
Смех разрушил голубую тишину. Отражаясь от неба, скал, посадочной площадки, он заполнял все пространство. Казалось, что с экипажем смеется сам Ригель.
– Вот видишь, Сноун, здесь тоже умеют смеяться, – вытирая мокрые от слез глаза и прекращая хохотать, прохрипел Бор.
Смеясь, никто не заметил, как из-за скал показался