Аврелиан шел на запад несколько дней. Будучи полным сил и памятуя о лесном детстве, он уже прекрасно выживал среди деревьев, находя съедобные травы и кустарники. При помощи магии он смог даже убить бродившего оленя и зажарить его на костре. Как раз за этим занятием его застал патруль имперской армии. Несколько солдат окружили человека в одеяниях алхимика, предупредительно направив на него кисти правых рук, готовых выпустить несколько боевых заклинаний. Один из людей в черно-золотых доспехах обратился к встревожившемуся юноше:

      – Кто ты и что здесь делаешь?

      – Я иду на фронт, сэр. Я отбился от отряда и иду обратно.

      Аврелиан продемонстрировал уже поблекшего грифона на груди, осторожно раздвинув плечами плащ. Говоривший солдат медленно подошел к нему с неопущенной рукой и дотронулся до грифона другой кистью. Он закрыл глаза и немного пошевелил губами, после чего опустил руки и сказал:

      – Хорошо, амулет и правда твой. Где тебя завербовали? – с этими словами солдат достал небольшой листок бумаги и выжидательно посмотрел в него.

      – В Лине.

      Солдат немного пробежал глазами по листку и спросил:

      – Ты под руководством Энорека?

      – Да.

      – Хорошо, доставим тебя туда. Ты почти дошел, Аврелиан Витанский.

      Юноша встал и пошел вслед за хмурыми бойцами. Через полчаса он услышал шум лагеря армии, и еще через несколько минут перед ним вновь расстелилась шевелящаяся разноцветная равнина. У юноши сперва закружилась голова от такого количества всевозможных звуков, порожденных тысячами людей, объединенных единой проблемой.

      Его привели на окраину того массива людей, к его командиру в неизменном золотом шлеме. Солдат, шедший впереди, позвал того по имени, на что Энорек повернул голову и застыл, уставившись прорезями для глаз на Аврелиана. Эскорт немедленно удалился, и юноша остался в одиночестве крутить носком ступни в земле перед начальством.

      – Аврелиан, как ты выжил?!

      – Это было… странное чудо, сэр.

      – Подойди ко мне.

      Аврелиан