…Я давно знала, чего он хотел добиться, потому, что мне он выкладывал многое – знала даже то, что Имре никогда не доверял самому генералу. Должно быть, тайна просилась наружу и он считал меня подходящей для откровений простушкой. Ты ведь не забыла, что Имре – клон Влада Кантера? У них была общая мечта – на двоих, на отца и на сына. Одно время все в Эламе грезили плотским бессмертием. Считалось, что содержимое черепа можно пересадить в новое тело, соединить нервы и сосуды – и дело сделано. Потом оказалось, что мозги вырождаются и череда таких пересадок не спасает от маразма и…

      Ну да ладно. Не думай, генерал не поднял бы руку на того, кого он и считал, и называл сыном. Оба хотели не пересадки мозгов, а переноса душ. Природа донора при этом не имеет значения, потому что не нужно заботиться о совместимости тканей. Ты меня понимаешь или помедленнее?

      …В общем, сансара7 для тех, кто знает в удовольствиях жизни толк, не самая плохая перспектива. Можно быть человеком и зверем, птицей или деревом, женщиной или мужчиной – какая разница? Тьма и ад хуже во сто крат. А холод небытия для привязанных к жизни еще во много раз хуже ада.

      Он что-то искал за пределами барьерного поля – теперь мне уже никогда не узнать, что там было.

      Я пять лет наивно верила, будто Имре не умер, а ушел, и душа его прилетает ко мне городским голубем, смотрит глазами маленького чужого ребенка, или, смешавшись с ветром, стучится в окна Элама, в зимние ночи, когда невесомые хлопья испаряются, задевая защитное поле и по окраинным улицам распространяется чистый запах талого льда.

      Потом, однажды, когда Кантер-старший был сильно пьян, и я узнала правду.

      На самом деле Имре погиб, потому что страховочная веревка намокла, он запутался в тросе и не сумел освободиться. Кантер-младший так и повис вниз головой. Вода – та самая, светлая влага подтаявшего льда, текла по его одежде несколько часов. Он так и замерз в подвешенном состоянии.

      А его рассудок разрушился еще раньше – от страха.

      Он никуда не ушел и никогда не вернется. Вот и все.

      Вильма долго молчала. Стефания устроилась на диване. Она обнимала свои изумительно красивые колени таким жестом, будто продрогла насквозь. Лампа мигала – должно быть, что-то разладилось в системе управления башней.

      – Фу! Зачем мне эта пакостная история, Стеффи? Если ты хотела меня напугать, то, считай, что своего достигла – молодец.

      – Мне