– Входи, брат мой! – раскатисто прогремел голос гроссмейстера.

      Сатира бесила любовь его босса давить на подчиненных. На столь огромном пространстве, как уже пройденный длиннющий коридор или же сам тронный зал, способный вместить небольшое войско, кроме них двоих никого не было. А ведь в редких случаях, когда Архидемон в приподнятом настроении, здесь закатываются такие пиры, что многим древним кланам остается лишь молча завидовать в сторонке.

      Эстр украдкой взглянул на черный трон. Мощь, от которой почти явственно трещал воздух в зале, никак не вязалась со смазливым личиком зеленоглазого брюнета в изумрудном бархатном камзоле. Такому бы девиц клеить…

      – Приветствую тебя, гроссмейстер, – сатир покорно склонил голову, остановившись в десяти метрах перед троном.

      – С чем пожаловал? – тон Архидемона сменился на заигрывающее-дружелюбный. Однако и кобра может шипеть по-товарищески, пока подползает к твоей шее. Уж Эстер-то знал, на что способно сидящее перед ним существо.

      – Нам удалось добыть кольцо Лукреции Очищающей, – не поднимая головы, доложил сатир.

      – Вот как? Молодцы! Горжусь вами. Но только… – Архидемон взял паузу, от которой сердце Эстера едва не пробило грудную клетку. – Я не слышу искренней радости в твоих словах, – холодно закончил Элигор Люцифер.

      Поборов сковавший горло лед, сатир тихо буркнул: