Фатум. Том третий. Форт Росс. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский
Читать онлайн книгу.
соломенным щитом… Неизвестность – свои или чужие – растратила их силы. Ровно облупленные изнутри, они еще секунду смотрели друг другу в глаза, в которых уже читалась отметина приближающегося конца.
– Чу! Дикие! Стерегись! – Соболев погрозил костистым кулаком схватившемуся было за ружье Чугину.
Тихо, чуть слышно он вышел из воды, предварительно загнав шлюпку под низко свисающие ветви береговой ивы. Густая кольчуга листвы надежно скрыла ее под своим по-кровом от чужих глаз. В следующий момент, прихватив оружие, они нырнули как в омут в пышные заросли изумрудного папоротника. Чугин, сжимая ружье, медленно зашептал молитвы, но ни одна не лепилась к его душе. Только сердце било молотком изнутри, сбивая дыхание, ломая строки молитв.
Сорочья брань стихла, но матросы продолжали, затаившись, лежать, как два птенца тетерки, не смея пошевелить и мизинцем, прислушиваясь к тишине, в которой затаилась опасность.
Кирюшку, как и тогда, при штурме корабля и стычке на поляне, обжег озноб от одной только мысли, что ему вновь придется стрелять в людей. Облизывая языком пересохшие губы, он едва не взвыл от отчаянья. Он сам себе был ненавистен в эти минуты, ёжась от страха, проклиная свою слабость и трусость, кои не в силах было унять его сердце. И не вспомни он о страшном грехе самоубийства, о котором вещало Святое Писание, он, ей-Богу, готов был покончить с собой, освободив душу и плоть от тех мук и страданий, что плотными кольцами сжимали его самого.
Точно читая мысли матроса, Соболев ободряюще торкнул плечом Кирюшку и хрипло шепнул на ухо:
– Только не вздумай их миловать… Понял? Эт как бешеного пса прибить. Они-то наших костей не пожалеют.
Канула минута, другая, третья… Тихо, только шепот и вздохи черного леса. Сердца матросов уже ранились сладкими ростками надежды, когда горло снова сцепил страх.
Они появились внезапно – ни треснувшей ветки, ни хруста сучка под ногой,– будто призраки леса, в жутких оскаленных деревянных шлемах-масках, обшитых медвежьим и волчьим шкурьем с узкими злобными щелями вместо глаз, которые мертвенно взирали на пустынный берег. Их было человек тридцать, рослых, точно выкованных из меди воинов, с голыми, блестящими от бобрового жира торсами, с оружием в руках. Один из них, в длинном плаще из гнедой лосиной шкуры, молча указал боевым топором на берег и что-то глухо пробормотал остальным. Раздалось приглушенное одобрительное «хай-хай», затем один из них, в волосах которого покачивалось широкое орлиное перо, вонзил свой нож в землю чуть не по самую рукоятку и припал к ней ухом, долго слушая ее, точно при помощи сего приема можно было что-то уловить. Другие в это время, замерев, напряженно следили за своим соплеменником, который, казалось, и не собирался подниматься с земли. Наконец краснокожий встал, бросил какую-то скупую фразу, и отряд, растянувшись в длинную цепь, зазмеился среди деревьев прямо на затаившихся моряков.
Едва не выдавший их крик Чугина так и застрял где-то в глотке молодого матроса только благодаря тому, что складной морской