Иван Лавинь совладал с собой.

      Пригласил посетителя сесть в кресло напротив стола. Жан-Люк пригладил остатки волос, как бы показывая, что у него хотя бы такие волосы, но есть. Опустился в кресло и жестом пригласил шеф-капитана сесть в своё кресло, словно он являлся хозяином кабинета.

      Чтобы не повиноваться его жесту, Иван отошёл к холодильнику и взял бутылку оранжины, хотя пить не хотелось.

      – И давно ты игнорируешь звонки из Имперской Канцелярии? – Осведомился Жан-Люк.

      – И давно ты в Канцелярии? Вроде бы тебя позорно выгнали из Эскадрона Клода.

      – Пэвэкашки и солдафоны давно не мой масштаб.

      Жан-Люк сказал это с пренебрежением, но Иван Лавинь допросил много людей в этом кресле. Сиживали в нём и невозмутимые агенты Имперской Канцелярии. Иван сразу отметил, что Жан-Люку не понравилась осведомлённость шеф-капитана.

      Чтобы дожать Жан-Люка, добавил:

      – Канцелярия могла бы послать курьера помоложе, чтобы спросить о дирижабле.

      Жан-Люк держал руки на столе, сцепив пальцы. Он сжал их с такой силой, что кожа побелела:

      – К дьяволу дирижабль и пейзан. Я по другому вопросу.

      Жан-Люк убрал руки со стола, но прежде, чем тот успел продолжить, Иван Лавинь резко сказал:

      – Нет. Слышишь? Я не буду удалять из дела данные анализа ДНК.

      Жан-Люк достал и кармана пиджака коробочку, вынул из неё сигару и чиркнул зажигалкой.

      – У меня не курят.

      Жан-Люк выпустил дым в сторону шеф-капитана:

      – Зато нюхают, да? И пудрочка вся привозная, из далёких запретных территорий?

      Иван Лавинь проигнорировал сарказм:

      – Мы знаем, что людей похитили синтезаны, произведённые по технологии, найденной в Неудоби. Скоро об этом будут знать все следователи и все пресс-службы. Потом мы найдём, кто за этим стоит.

      – И что?

      – Их будут судить. Император узнает, какие делишки творит его Канцелярия.

      Жан-Люк продолжал спокойно курить, поглядывая сквозь дым на шеф-капитана с такой уверенностью, что тот понял, она не показная.

      – Ты дурак. История повторяется, как двадцать лет назад.

      – Посмотрим.

      Жан-Люк поднялся:

      – Значит, не согласен?

      – Нет.

      – Теперь ты, значит, играешь в честного служащего?

      – Кто-то должен.

      – Ты, значит, больше не будешь отгружать конфискованную пудру обратно владельцам? Не будешь