Когда раздался звонок в дверь, Давид рассматривал загадочные знаки из книги, в безуспешных попытках вспомнить, где он их видел раньше. Чей бы то ни было визит в это время был бы для него неожиданным, так как запланированных встреч у него было, а на часах стукнуло только шесть утра. Он надел халат и открыл дверь.

      – Доброе утро, Давид. Вы не заняты?

      Это был Кравиц. Меньше всего сейчас он хотел видеть следователя, обвиняющего его в смерти Агаты.

      – Нет, проходите.

      Они прошли в гостиную. Кравиц был в длинном коричневом пальто, снимать которое он, похоже, не собирался. Его лицо было невыносимо серым, а усы, казалось, стали еще гуще. Он обсматривал гостиную. Несмотря на дорогую мебель и ее стильное сочетание, в его глаза сразу бросился полный бардак: везде были раскинуты грязные вещи, посуда и остатки еды. Кравиц, заядлый перфекционист, презрительно осмотрел все вокруг и, обойдя скопившийся мусор особенно аккуратно, словно он был взрывоопасен, сел на диван.

      – Хотите выпить? – Давид протянул ему рюмку.

      – Нет, спасибо. Я слышал, у вас вчера произошло дорожное происшествие.

      – Да, и что? Это имеет какое-то отношение к вашему визиту?

      Кравиц выдерживал молчаливые паузы после его реплик, будто анализировал каждое его слово.

      – Нет, просто интересуюсь.

      Давид выпил из рюмки, которую до этого предлагал следователю.

      – Вы уже установили за мной слежку?

      – Конечно, нет. Просто информация быстро распространяется по отделениям. – Кравиц продолжал осматривать царящий в комнате беспорядок. – У вас прекрасный дом.

      Давид ничего не ответил.

      – Откуда, если не секрет, у безработного тридцатилетнего вдовца средства на такой? – В его холодном голосе слышался тихий упрек.

      – Достался от отца… – Давид злился все сильнее. – А вам, извините, какое до этого дело?

      Кравиц улыбнулся, наслаждаясь его раздраженностью.

      – Конечно же, никакого. Опять – мой интерес. – Он все еще разглядывал комнату. – Вам не помешало бы здесь прибраться.

      – Если хотите, можете сами этим заняться. – С издевкой ответил Давид.

      «Сначала он обвиняет меня в убийстве жены, а потом приходит в мой дом и начинает мне указывать», – думал он. Присущая ему вежливость становилась для него все более чуждой. Кравиц посмотрел на него так же, как в морге – ища что-то в его глазах.

      – Зря вы так, я же пытаюсь вам помочь.

      – И чем же, например? Что вы выяснили о смерти Агаты?

      – Ну,