К собственному удивлению, этой ночью спала я крепко и без кошмаров, а утром проснулась полная сил. Накануне после возвращения в комнату попросила Бекки принести мне мятный чай – должно быть, он сыграл не последнюю роль.

      Сейчас тяжелые занавески были раздвинуты, и в комнату пробрались лучи солнца. Видеть их здесь было столь же неожиданно, сколь и радостно. Своим теплым светом они разогнали все тревоги, и произошедшее прошлым вечером в музыкальном зале теперь не казалось таким пугающим. С приходом утра страхи привычно отступили.

      Поднялась я рано, а со слов миссис Эртон стол к завтраку накрывали в девять. В запасе оставалось целых два часа, которые я решила потратить на прогулку в саду. Погода располагала, и грех было не воспользоваться случаем.

      Пока горничная помогала мне переодеваться, я решила прояснить у нее несколько моментов.

      – Бекки, ты успела узнать, сколько всего человек живет в поместье? Я имею в виду прислугу.

      Глаза горничной ярко блеснули. Она всегда была охочей до сплетен, и прежде мне стоило немалых трудов научить ее сдерживаться. Узнав какую-нибудь новость, Бекки тут же рвалась ею с кем-нибудь поделиться, а поскольку практически целые дни она проводила в моем обществе, ей приходилось несладко. Теперь же, впервые за все время, я порадовалась ее словоохотливости, которая сейчас могла оказаться весьма кстати.

      – Быт здесь налажен так странно, – с придыханием произнесла Бекки. – Как и положено, всем заправляет дворецкий, но в подчинении миссис Эртон всего две горничные, а лакеи отсутствуют вовсе! На кухне трудится только одна повариха. Хозяин мог бы и помощников ей взять, столько гостей-то в доме! Еще есть садовник по имени Рэд и конюх Виктор.

      Говоря о конюхе, она непроизвольно возвела глаза к потолку, отчего я мысленно усмехнулась. Даже стало интересно посмотреть на того, кто так легко становится предметом девичьих мечтаний.

      – А что насчет графа? – продолжала спрашивать я. – Уверена, ты успела о нем расспросить.

      Судя по выражению лица Бекки, последнее утверждение попало прямо в цель. Но помимо прочего в ее глазах отразилось неприкрытое разочарование, говорящее, что ничего интересного выяснить не удалось.

      – Никто ничего не знает, – вздохнула она, затягивая на мне корсет, и тут же недовольно бросила: – Или все делают вид, что не знают. Ходят угрюмые и как в воду опущенные. Дурное это место, миледи, вот помяните мое слово, ничего хорошего нас тут не ждет!

      – Хватит нести чушь! – резче, чем хотела, оборвала ее я. – Места везде одинаковые, а людей не нам судить.

      На самом деле меня разозлили не слова горничной, а то, что она озвучила мои собственные мысли. Притупившийся было страх