Шпага д'Артаньяна, или Год спустя. Ораз Абдуразаков
Читать онлайн книгу.
добрую волю и готовность идти на уступки. Согласитесь, она многих подкупает – королевская уступчивость.
– В самом деле…
– Но не нас с вами, преподобный отец. Поэтому настоятельно рекомендую вам держать уши и глаза открытыми при дворе солнцеподобного величества.
– Конечно, монсеньёр. Но зачем нужен нам этот документ, если заранее известно, что король не намерен соблюдать его?
– Для многого, преподобный отец. Прежде всего, это даёт известный выигрыш во времени, – рассудительно молвил Арамис, – кроме того, в случае одностороннего расторжения трактата у нас будет возможность предъявить европейским дворам доказательства вероломства Людовика Четырнадцатого.
– Это всё, монсеньёр?
– Нет, есть и третья причина. Учитывая все обстоятельства, мне было крайне необходимо снова попасть во Францию в ранге посла. Это даст мне возможность хорошо послужить делу ордена и апостольской церкви. У меня сохранились здесь несведённые счёты, и я опасаюсь возмутить души покойных друзей, оставив их и себя неотмщёнными. Да простит мне это Господь! – мрачно заключил Арамис.
– Аминь… – пробормотал отец д’Олива.
В эту минуту карета остановилась – кортеж достиг дворцовых ворот.
XI. Иезуиты
(Продолжение)
Мы прибыли, монсеньёр! – вскричал разгорячённый скачкой Лозен.
Не дождавшись ответа и увидев, что занавески даже не шелохнулись, он взмахнул рукой, и карета покатила ко дворцу…
Здесь следует, пожалуй, уточнить представление читателя о том сооружении, которое со временем стало олицетворением не только могущества Бурбонов, но и абсолютизма вообще. Надо сказать, Версаль в 1668 году ещё не имел столь грандиозного величия, как в наши дни. Но уже тогда бывший охотничий замок, перестроенный Лево, по праву считался уникальным архитектурным шедевром. Его фасад был обращён в сторону огромного регулярного парка, созданного гениальным Ленотром. Всевозможные украшения, декоративные маски, вазы – всё было позолочено и сверкало, как драгоценности в шкатулке.
Арамис и д’Олива вышли у самой лестницы, ведущей ко двору обители Солнца. Преподобный отец вздрогнул от неожиданности открывшейся перед ним картины: до того резко отличался летний Версаль, принимавший его совсем недавно, от того унылого великолепия, которым дворец становился поздней осенью. Каскады фонтанов и водопадов внезапно иссякли, опустел бассейн, да и бесчисленные цветочные клумбы производили тягостное впечатление. Античные статуи работы Жирардона казались грозными безмолвными стражами, охраняющими вход в потерянный рай.
Единственным, что по-прежнему радовало глаз, было солнце, дарившее свой прохладный свет обильной позолоте. Но, стоило послам достигнуть верхней ступени, светило, словно по волшебству, целиком скрылось за внезапно налетевшим грозовым облаком. Против воли священник покосился на медальный профиль герцога д’Аламеда, который с момента приезда обрёл свою прежнюю холодность.
Во дворе