Клодет Сорель. Н. Бакторн
Читать онлайн книгу.
открывать. Остальные не двинулись.
Пока Кузя наливал себе жидкий чай («С заваркой у них так же, как с баранками!»), в комнату вошел мужчина лет сорока, в такой же форме, как и у Финкельштейна с Кузиным, но с васильковыми – «гулаговскими» – петлицами. Кивнул коллегам, приложив пальцы к козырьку фуражки, и быстро прошел. Сел на свободный стул. Оперы остались стоять, им сесть никто не предложил. Кузин стал потихоньку закипать, злиться и на Финкельштейна, и на этих неприятных мужиков, демонстративно их не замечающих. А Финкель тот наоборот чувствовал себя как рыба в воде: уселся на маленький столик, чуть не перевернув самовар и стаканы, с любопытством разглядывал пришедшего.
– Ну что, Стоянович, начнем? – обратился к пришедшему один из мрачных, видимо, старший.
– Начнем, – согласился тот.
– Значит, дело тут такое, – старший положил тяжелую руку на столешницу. – Константин Алексеевич Стоянович, он же – Костя Мячин, которого мы все хорошо знаем, наш бывший товарищ по Боевой организации. Костя вместе с нами участвовал в эксах, еще до революции вел активную партийную работу. А недавно был осужден, получил десятку, но освобожден досрочно – за ударную работу на строительстве Беломорско-Балтийского канала. И даже был принят после этого на работу в органы, в ведомство товарища Бермана[2]. В данный момент служит начальником исправительно-трудовой колонии, то есть, как видите, чекисты оказали ему самое высокое доверие, поставив охранять и перевоспитывать контру.
Сидящие вокруг стола одобрительно загудели. Старший поднял руку.
– Но есть тут одна загвоздка. Константина Алексеевича в свое время исключили из партии, и теперь, чтобы снова встать в ряды партийцев, ему нужна рекомендация. И не формальная бумажка, а рекомендация старых испытанных товарищей. То есть, нас.
Старший неожиданно улыбнулся.
– Какие будут мнения?
– А пусть расскажет, как он в Китае вместе с беляками оказался! – неожиданно злобно выкрикнул кто-то.
Мужчина с васильковыми петлицами встал, оправил гимнастерку.
– В Китай я бежал, спасаясь от расстрела.
– А почему в Китай-то? Не мог бежать к нашим?
– Не мог.
– Почему?
Мячин-Стоянович помолчал и быстро заговорил:
– Можно подумать, что для присутствующих это какая-то тайна. Бежать к своим я не мог, потому что белогвардейская контрразведка выпустила за моей подписью воззвание к красноармейцам с призывом переходить на сторону Комуча[3].
– Что такое «Комуч»? – шепотом спросил Кузин у коллеги. На них обернулись.
– Комитет учредительного собрания, эсеры и меньшевики. Потом расскажу! – так же шепотом ответил Финкельштейн.
«Беляки, в общем», – понял Кузин.
– А ты такое воззвание не подписывал? – язвительно спросил бритый.
Стоянович задумался, нервно потеребил край скатерти.
– Подписывал, – неохотно признал он и торопливо продолжил. –
Матвей Давыдович Берман (1898–1939) – высокопоставленный сотрудник ЧК-ОГПУ-НКВД СССР, комиссар госбезопасности 3-го ранга. Начальник ГУЛАГа с 1932 по 1937 г. г…
Комуч – Комитет членов Всероссийского Учредительного собрания. Первое антибольшевистское всероссийское правительство России, созданное в 1918 году в Самаре. В сентябре 1918 г. преобразован в Уфимскую Директорию, объединившую и заменившую собой Комуч. Директория разогнана Колчаком в ноябре 1918 года.