Другая Троица. Работы по поэтике. Илья Франк

Читать онлайн книгу.

Другая Троица. Работы по поэтике - Илья Франк


Скачать книгу
поспеть вовремя, должен. <…> Мар… Матамар… Мар… Сколько от этого городка до Парижа? Доктор Старов. Александр Александрович Старов. Поезд лязгал на стыках, повторяя за мной “кс”, “кс”. Какая-то неведомая станция. <…> Поезд опять тронулся. Болела спина, кости наливались свинцом. Я попытался закрыть глаза и вздремнуть, но оказалось, что веки выстланы снутри текучими узорами, и крохотная вязанка лучей, похожая на инфузорию, поплыла наискось, опять и опять выезжая все из того же угла. Я вроде бы признал в ней очертания станционного фонаря, который мы давным-давно миновали. <…> Никогда и ничего я не желал так, как желал застать Себастьяна живым, – чтобы склониться над ним и уловить слово, которое он мне скажет. Его последняя книга, мой давешний сон, загадочность его письма – все заставляло меня твердо верить, что какое-то небывалое откровение сойдет с его губ. Если я еще застану их шевелящимися. Если не приду слишком поздно. В простенке между окон помещалась карта, но она ничего не имела общего с курсом моего путешествия. Мое лицо темно отражалось в оконном стекле. <…> Уже прошло шестнадцать часов, и когда я еще доберусь до Мар… Мат… Рам[11]… Рат… Нет, не “Р”, там “М” в начале. На миг я увидел неясную тень названия, но она расточилась, прежде чем я успел ее ухватить.

      <…>

      Я припал к стене (эта кабинка помещалась в кафе), выстукивая ее карандашом. Что же, я вообще никогда не смогу добраться до Себастьяна? Кто эти досужие идиоты, пишущие на стенах “Смерть жидам” или “Vive le front populaire[12]”, или оставляющие на них похабные рисунки? Какой-то безвестный художник начал было чернить квадраты – шахматная доска, ein Schachbrett, un damier[13]… В мозгу у меня что-то вспыхнуло, и слово осело на язык: Сен-Дамье! Я выскочил на улицу и остановил проезжее такси. Может ли он отвезти меня в Сен-Дамье, где бы оно ни находилось?»

      Сен-Дамье – это место, где жизнь встречается со смертью, подобно тому как на шахматной доске соседствуют светлые и темные квадраты. И это место, где герой встречает своего двойника-антипода (то есть того, кого на самом деле нет, кто лишь обозначает приобщение героя к опыту смерти).

      В романе Достоевского «Преступление и наказание» символом смерти выступает отъезд на другой, чужой материк – в Америку. Но и само слово «АМЕРика» перекликается со словом «сМЕРть»:

      «– Я, брат, еду в чужие краи.

      – В чужие краи?

      – В Америку.

      – В Америку?

      Свидригайлов вынул револьвер и взвел курок».

      Любезный читатель, я тебя, конечно, МОРочу, но таково мое писательское РЕМесло.

      Леон Бакст. Эскиз костюма арлекина к балету «Спящая красавица». 1921 год

      Одинокий король

      (Набоков и Дон Кихот)

      Почему нас смущает, что Дон Кихот становится читателем «Дон Кихота», а Гамлет – зрителем «Гамлета»? Кажется, я отыскал причину: подобные сдвиги внушают нам, что если вымышленные персонажи могут


Скачать книгу

<p>11</p>

Мы уже видели перевернутую, отраженную смерть (МР) в имени «Армида» (РМ). В романе Габриэля Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества» (1967) богиню смерти зовут «Ремедиос Прекрасная» (она «наделена способностью приносить смерть»).

<p>12</p>

Ура Народному фронту (франц.).

<p>13</p>

Шахматная доска (нем., франц.).