Найденыш открыл файл с повестью, дважды перечитал концовку, но влезать в нее пока не осмелился – отложил в долгий ящик. Да и вообще не шла работа – буквы на мониторе плясали, мысли ворочались медленно да все вокруг одного и того же – зацепятся за какое-нибудь слово и наворачиваются бессмысленно. Текст выходил вымученным, а клавиатура по-прежнему напоминала гвоздики для обивки гроба.

      Найденыш писал много лет, и много же лет впустую – оттого казалось ему, будто давно уж он не пишет, а строчит себе бумажный гроб.

      На часах 10:30. Почти час тупо смотрел в монитор.

      От осознания чудовищной потери времени Андрей встрепенулся, выскочил из кабинета и поставил чайник – для кофе.

      Две ложки, без сахара, молоко по вкусу.

      Пока чайник надрывался в схватке с раскипающейся во все стороны водой, Найденыш глядел в окно. Напротив громоздились жуткие серые пятиэтажки. Двор был пустой и тоже серый, и даже зелень в нем как будто посерела. Деревья торчали этакими оглоблями, листва на них чахла. Трава почти нигде не росла – землю вытоптали до черноты. Разве что машины яркости добавляли – в каждом закутке, у каждого подъезда наляпаны были серебристыми, красными, бордовыми и синими пятнами. И почему люди так часто выбирают серебристые или красные?