Тьефен поет не умолкая, пока я просматриваю сайты с упоминанием Анаис Обер. Хочется рвать и метать. Каждый раз, когда я набираю в поисковике Анаис Обер, вижу одну и ту же информацию об открытии Вёль-ле-Роз! Можно подумать, что актриса за всю жизнь больше ничего не сделала. Или жители Вёля просто сочинили миф о лесной нимфе.

      Ладно, тут я, пожалуй, преувеличила. Постепенно узнаю, что Анаис Обер была маленького роста, миниатюрная, очаровательная травести и играла в основном субреток да всяких ангелоподобных существ. В начале XIX века мадемуазель Анаис, как ее называли, была любимицей парижского бомонда.

      Любопытство. Чувство вины.

      А Тьефен, допев «Последнюю остановку», заводит рассказ о «дочери косца конопли».

      Интернет снова отключился. Я обреченно вздыхаю, понимая, что поймать сигнал в моей хибарке на краю света было чудом само по себе. Выключаю компьютер, через три часа пора будет идти за моей Анаис.

      – Адель, Адель! – Я срываюсь на крик.

      Мартино не было, когда я вернулась от Элизы и Анжело.

      – Адель, Адель! – Анаис тоже кричит.

      Бедняжка Адель, она не может нас услышать. Пластиковая банка валяется в траве. Калитка в углу садика приоткрыта.

      Я бегу туда и, охваченная недобрым предчувствием, выхожу первой.

      Вот она, Адель. Ей не суждено прожить шестьдесят лет.

      Черепаха лежит передо мной, панцирь раздавлен, липкая масса растеклась посреди дороги Пюшё. Я и не знала, что панцирь так легко разбить. Я прикрываю ладонью глаза Анаис, прижимаю ее к себе. В голове мечутся мысли.

      Что могло случиться?

      Какой-нибудь бродячий кот или пес перепрыгнул через ограду или открыл калитку, опрокинул банку и… раздавил панцирь? Смешно!

      Анаис вырывается, всхлипывает.

      Или