Прогулка по Везувию. Криминально-любовный триллер про Одессу 1920-х годов. Александр Царёв
Читать онлайн книгу.
ее хозяева, зажиточные буржуи,
оставили квартиру в прекрасном состоянии.
Мои соседи прибывали еще в глубоком сне.
Хмельная моя голова подсказала мне
постучаться в комнату к Инне, но это был бы
чрезвычайно безрассудный и глупый поступок. Я
оглянулся на двери других комнат, было
желание с кем-нибудь пообщаться. Доктор
Блюменколь так и не выходил за эти дни, Петр
Гобченко закрывался на множество замков, он
был всегда настороже, ожидая каждую минуту
прихода ЧК. Он знал, что у них уже заведено
дело на него. Чекисты знали, что Гобченко
воевал на стороне Гетьмана Скоропатского и
сейчас состоит в политически радикальных
движениях, которые пропагандируют контр-
революционные идеи.
Тетю Соню я будить не хотел, поэтому достал из
шкафчика в своей комнате бутылку
коллекционного коньяка, выпил рюмку и
полюхнулся в постель.
Поспав несколько часов, я встал бодрый и
счастливый. Мне хотелось прыгнуть сквозь
время прямиком в сегодняшний вечер. Я умылся
и вышел в коридор, там пахло жареными
бычками. На кухне тетя Соня возилась у плиты, а
за столом сидел немой Берчик. Он носил черную
жилетку на голом теле, из которой выпирал
массивный живот. Ходили слухи, что немой
Берчик раньше состоял в " Черной кошке", но
как-то рассказал то, что рассказывать было
нельзя. За это Альфред Розенберг отрезал ему
язык и с тех пор Берчика все кличут немым. Не
знаю, правда это или нет, но душа у Берчика
была добрая. Друзей и знакомых у него не было,
зато он находил общий язык с тетей Соней. Она
болтала, без умолку, а он слушал и уплетал то,
чем она его кормила. В общем, идеальная пара.
Пройдя мимо них, я поздоровался, залпом
выпил чашку холодного кофе, и не в состоянии
больше ни секунды находиться в мерзком запахе
поджаренных бычков, пулей вылетел из
квартиры.
Во дворе стоял Леонид Гофтман в полной форме
ЧК. Держа руки за спиной, он выслушивал
бредни Ольги Вольф, среди которых были и
доносы на ненадежных, по ее мнению, соседей.
Я решил заглянуть на родной Привоз. В первых
рядах пахло свежим мясом. Мясники кромсали
мясо, рубили кости, в общем, занимались
обычной разделкой туш, но это выглядело
весьма аппетитно. Далее расположились
крестьяне, торгующие пшеном и другими
зерновыми. Я вглядывался в их усталые лица,
ходили слухи, что скоро у крестьян заберут
последнее. В овощных рядах все продавцы
почему-то меня знали. Со мной здоровались,
интересовались моими делами, явно ожидая,
что я что-то куплю. Я держался непринужденно и
не подавал